Я тебя рисую. Марина Суржевская

их через одну и выскочила из пещеры.

      Через холм я неслась как сумасшедшая, уже у подножия пригорка истошно завопив:

      – Люк!!! Люк! Скорее!

      Голова брата показалась над зарослями, и он сделал мне страшные глаза, пытаясь что-то сказать, но я не обратила внимания.

      – Люк! Арманцы…

      – Антарея Евантреида! – громогласно и, как всегда высокопарно, протянул женский голос, и я привычно вздрогнула. Все-таки наша наставница порой казалась мне страшнее всех белых демонов на земле. Люк скривился и закатил глаза, пользуясь тем, что стоит перед Тарой так, что она не может видеть его лицо. Но наставница, похоже, обладала сверхъестественным зрением. Или просто хорошо нас с братцем знала. Как бы там ни было, она отвесила Люку подзатыльник, и он сконфузился, не смея возразить. Порой меня очень веселило, что крупный двадцатилетний братец теряется перед сухонькой, неестественно прямой Тарой, едва достающей ему до плеча.

      Впрочем, один лишь авторитет нашей суровой наставницы возвышал ее до невообразимых высот. Она окинула меня возмущенным взглядом:

      – Антарея Евантреида, – Тара приподняла бровь, что выдавало высшую степень ее негодования. – В каком вы виде, юная виа? Что за дикое своеволие? Вы похожи на лесную энке!

      Я чуть не завопила. Да я всегда на нее похожа! И что с того?

      – Демоны! – выпалила я. – Белые демоны! Я видела одного в… – Я запнулась. Все-таки рассказывать, при каких именно обстоятельствах я видела арманца, не стоило. – Возле озера! Я видела его возле озера!

      – Ты уверена? – Тара быстро осмотрела меня.

      – Да!

      И, видимо, что-то в моем взгляде все же заставило наставницу поверить, что мне не почудилось и что я не витаю в своих воображаемых картинах.

      – Быстро во дворец, – резко приказала она, обшаривая прищуренным взглядом кромку леса и безмятежное озеро. – Живо!

      Люк хотел было возразить, но один взгляд на Тару убедил его этого не делать. Впрочем, и сама наставница не собиралась оставаться на холме и, развернувшись, пошла в сторону здания.

      – Люкреций, Антарея, не отставайте!

      Мы слаженно скривились от упоминания наших полных имен, схватили мои краски и холст и бросились вслед за Тарой. Лишь на миг задержавшись, я окинула взглядом пейзаж. Но ничего пугающего или настораживающего не заметила. И птицы снова пели…

* * *

      По тревоге были подняты крылатые стражи, а нам с Люком запретили покидать пределы дворца. Целую неделю. Так что мы уже изнывали от скуки! Но ослушаться батюшку, конечно, не посмели. К тому же если брат и сомневался в том, что мне не привиделось, то я-то была твердо уверена! Арманец точно был, живой, а не воображаемый, как уверял меня и окружающих Люк. Я слишком хорошо помнила его мокрое тело и руку, прижимающую меня, не дающую двигаться. И лицо в воде, и длинные белые волосы, плывущие за ним. И глаза. Эти глаза снились мне, и я просыпалась с воплем ужаса, так что Кармели, моя кормилица, всерьез за меня переживала и оставалась ночевать в моей спальне. И это