Снежная Королева. Наталья Александрова

к отступлению, и смеялся бессмысленным пьяным смехом.

      «Сейчас мне будет очень плохо», – повторила она про себя. Здравый смысл подсказывал сдаться и перетерпеть. С этим подонком Лешкой она рассчитается позже. Но тут она снова увидела его мерзкую рожу с тупой ухмылкой, и ярость поднялась в душе, как морской прибой – упорно и неотвратимо.

      – Перережьте горло мне, перережьте вены,

      Только не порв-и-и-ите сере-е-ебряные струны, —

      доносилось из угла.

      Дура дурная, остолопина, кляла она себя, и понесла же ее нелегкая в эту глушь! Она отступила на полшага назад и чуть не споткнулась о колченогий стул с развороченной обивкой.

      Она хотела кричать, но в этом богом забытом углу никто ее не услышит. А если и услышат, то придут, прибегут – посмотреть на увлекательное шоу и поучаствовать.

      – Не надо брыкаться, – с угрозой процедил мужик и сделал два решительных шага в ее сторону.

      Его руки в наколках угрожающе сжались в кулаки, он весь набычился. Одно слово, герой.

      – И верно, детка, – захихикал Лешка, – ну что ты капризничаешь? Подумаешь, дело какое! Тебя не убудет, а мне для друга ничего не жалко!

      – Хорошо! – она приняла решение и опустила глаза, чтобы никто не прочитал в них ничего. – Только посторонних зрителей просим удалиться! Тут не театр!

      Гитарист поерзал в газетах, не спеша встал и вынес себя из комнаты, аккуратно держа свою гитару, похоже, кроме нее, его ничего в жизни не интересовало.

      – А кто это, интересно, посторонний? – пьяно обиделся Лешик. – Тут посторонних нету, верно, Геша?

      – Ладно! – Она подняла глаза и шагнула к столу, оказавшись совсем рядом со своим главным противником. Правой рукой взяла со стола недопитую бутылку шампанского, а левой обняла его за шею.

      Жаль, мизансцену сейчас не видит ее закадычная подруга и соседка Ритка – как она тискается с мерзкой полуголой гориллой в каком-то жутком клоповнике.

      – Выгони его! – шепнула жарко в самое ухо, прижавшись грудью. – Скорее!

      Она едва сдержала тошноту, так пахло от него немытым телом и дезинфекцией от одежды – «Матросской тишиной» от него пахло. Но он клюнул – видно, не отличался ни умом, ни сообразительностью.

      – Алексей! – сказал негромко, но твердо. – Шел бы ты наверх да выспался…

      Он повернул голову и не следил за ее рукой, в которой зажато было горлышко бутылки. И тогда она огрела его по голове этой бутылкой что было силы. Он не успел отстраниться, реакция у нее всегда было отличная. Она отскочила в сторону, а Геша осел на пол, как мешок с мукой. Или с дерьмом.

      – Эй, ты чего? – До Лешки в пьяном виде всегда все трудно доходило.

      Он сделал к ней шаг заплетающимися ногами, но она бросила в него табуреткой. Лешик упал со стоном, откатившись от двери, и она рванулась туда, к свободе, чувствуя, что это ее последний шанс. На ходу оглянувшись, на какую-то секунду ей стало жалко его – все-таки бывший любовник как-никак. Всего на одну секунду.

      Куртка и сумка висели в сенях на гвоздике – жизнь научила ее в незнакомом доме все складывать в одно место, чтобы потом, если придется удирать второпях, не метаться в поисках колготок, документов и бюстгальтера. Она рванула на себя тяжелую дверь, и тут, в саду, бросился на нее третий обитатель дома – маленький вертлявый парень.

      – Стой, сучка, стой! – крикнул он, но захлебнулся на полуслове.

      – А с тобой мы на брудершафт еще не пили! – И она с размаху, от всей души вмазала ему ногой.

      Она метила по яйцам, но получилось в живот, потому что парень был карликового роста, метр с кепкой, не поймешь, не то мужик, не то кучу наложили, как говорила соседка тетя Валя в далеком детстве.

      Каблук ушел в мягкое. Она успела еще подумать, что если он завязнет, то придется бежать босиком, однако туфля не завязла. Коротышка взвизгнул, как недорезанная свинья, и плюхнулся в крапиву. Путь был свободен.

      Она не помнила, как оказалась на шоссе, очевидно, чутье вело ее через перелески и поляны. В лесу она всегда ориентировалась отлично, с семи лет бегала одна по грибы.

      Вид потемневшего от мелкого дождика асфальта – признак цивилизации – слегка отрезвил ее и привел в чувство. Машин на шоссе не было, часы показывали без четверти два. Все нормальные люди давно спокойно спят в своих теплых постелях. Она отошла чуть в сторону от дороги и спряталась за кустами, прямо напротив фонаря. Было так тихо, что слышно как падают с деревьев листья. Ее била дрожь в тонкой курточке, ноги промокли в высокой траве.

      Бесшумно пролетел джип, и она вжалась в дерево. Эти, на джипе, могут быть еще опаснее, чем те, что остались в деревне. Проехали три фуры. С дальнобойщиками тоже лучше не связываться – используют и выбросят в придорожную канаву. Прошло еще минут двадцать, и она начала паниковать. Не идти же пешком в самом деле, когда до города километров пятьдесят! Эти в деревне очухаются и могут организовать погоню. Лешка, конечно, за руль сесть не в состоянии, но кто знает, может кто-то из троих умеет водить машину?