Свинцовое ожерелье. Владимир Колычев

знать, как зовут второго твоего господина?

      – Я хочу знать, – встрепенулась она.

      – А он твой господин? – с легкой усмешкой спросил Кирилл.

      – Нет! – спохватилась Лия.

      – Не господин. Просто хозяин.

      – Но я не вещь, чтобы у меня был хозяин! – возмутилась она.

      – Все правильно. В реальной жизни у тебя не может быть хозяина. Но у нас игра. Она должна стоить свеч. Двадцать тысяч долларов – серьезные деньги.

      – Да, серьезные, – не могла не согласиться Лия.

      – Твой Глеб предал и продал тебя всерьез.

      – Да, предал. – Она опустила голову на грудь. – И продал.

      Из глаз вдруг капнула на пол слеза.

      – Мы всего лишь показали тебе, с каким ублюдком ты жила.

      – Да, с ублюдком.

      Она любила Глеба, но не могла отрицать его подлую сущность.

      Глеб открыл калитку. Клим взял его за руку.

      – Пусти!

      – Да куда ты на ночь глядя? Останься, переночуешь. Утром пойдешь.

      – Я не знаю, – замялся тот.

      Клим закрыл калитку, провел Глеба к двери.

      – Покурим?

      – Можно.

      Клим достал зажигалку, сигареты. Они закурили.

      – Хочешь посмотреть, как мой братан с твоей Лией знакомится? – осведомился Клим.

      – Нет. – Глеб скривился.

      – Чего это? Бабу продал, а теперь нет!..

      – Я ее верну!

      – Зачем она тебе подпорченная? Не веришь? Пошли!

      Они обогнули дом, подошли к окну, выходящему на огород.

      – Смотри!

      – Так темно же. – Глеб встал у окна, ткнулся носом в стекло.

      Клим только этого и ждал. Одной рукой он закрыл жертве рот, а другой нанес удар. Нож вошел точно в почку, смерть наступила почти мгновенно.

      Кирилл провел Лию в спальню, откинул к стенке одеяло.

      – Ложись.

      Лия кивнула и легла. Сначала она пододвинулась к стенке и только потом спохватилась. Неужели ей хотелось, чтобы Кирилл лег рядом?

      Даже если и так, то ему об этом знать вовсе не обязательно.

      Она легла на середину, но Кирилл всего лишь усмехнулся, наблюдая за этими маневрами.

      – Мой тебе совет, не делай глупостей, – сказал он. – Просто ложись и спи. Утро вечера мудренее.

      – А утром что будет?

      – Спи и ни о чем не думай. – Он улыбнулся и подоткнул под нее одеяло.

      Лие вдруг стало уютно и даже спокойно. Но стоило Кириллу уйти, как из глаз девчонки хлынули слезы. Глеб продал ее в рабство. В это невозможно было поверить.

      Клим щелкнул зажигалкой, закурил, глубоко затянулся, со смаком выпустил дым.

      – Будешь? – Он протянул пачку.

      Кирилл взял сигарету, с сомнением поглядел на нее.

      Он курил только в особых случаях.

      Клим не мог об этом не знать и с усмешкой спросил:

      – Волнуешься?

      – С чего это?

      Кирилл знал, что Глеба больше нет. Но не он его убивал, не ему и каяться. А сожаления не было. Как можно считать человеком существо, которое продало