Искалеченный мир. Вадим Громов

устыдился, испугался и поспешил откланяться…»

      Неизвестно, как в действительности обстояли дела с отечественным автомобилестроением до Сдвига, но «Горыныч» не шибко пасовал перед разбитой четырёхполоской, разменивая километр за километром.

      – Ладно. Панихиду справлять будем, когда точно поймём, что анусом дышать – ну никак не выходит. – Герман шустро завертел «баранку», объезжая особенно похабную ямищу, способную сконфузить и полноприводного монстра, созданного оборонкой. – Есть вопросы более насущные. Всё-таки не на чахлый променад в полсотни кэмэ подписываемся. Пять тысяч вёрст – и то если по прямой, да с попутным ветродуем. Есть какие-то инициативные предложения? Пожелания? Конструктивная критика? Давайте, вносите общий вклад в великое дело – не мне же одному серым веществом вибрировать на предельных мощностях… И вообще – ничего, что я тут вроде как больше всех воздух сотрясаю? Для пользы дела, конечно же, но вдруг кому это поперёк тонкой душевной конституции? Я же всё-таки человек сторонний.

      – Если бы меня в последние несколько часов хоть чуточку торкнуло, – Лихо улыбнулась самым уголком рта, – я бы тебя из-за руля собственноручно выкинула ещё в Замурино. Чтобы шёл на все триста шестьдесят градусов одновременно, мелкими шажками. Или там – вприпрыжку, как тебя больше устраивает… Считай, что ты в команде, если, конечно, у тебя нет других планов на будущее.

      – Я, конечно же, слишком стар для всего этого дерьма. – Герман сделал шутливо-плачущее лицо. – Но ввиду того, что все мои планы пребывания в Суровцах откладываются по вине форс-мажорных штучек-дрючек… Короче – согласен на должность массовика-затейника, причём сугубо за харчи и овации развлекаемых. Оцените мою сговорчивость. Остальное – по обстоятельствам. Договорились?

      – Если бы я знала индивидуума, с которым бы ты не договорился, – Лихо улыбнулась чуть явственнее, – я бы ему самолично небо в брюликах показала. Всеми возможными способами.

      – Короче, договорённость вступила в силу?

      – Точно.

      – Вот и ладненько! – Герман усмехнулся и посерьезнел. – Лирика кончилась, началась работа. Ещё раз спрашиваю – есть какие-то предложения, доводы, ещё что-то? У нас ведь теперь только один вариант – бодаться до упора и молиться, чтобы упор не треснул. До бывшей Первопрестольной сначала добраться надо, потом – Урал, Сибирь. Места исторические. Жаль только, что к досдвиговой эта история никакого отношения не имеет.

      – «Зайти – не выйти», «Душегубка», «Чёртов заповедник»… – встрял в разговор Книжник или желая блеснуть эрудицией, или оттого, что ему надоело присутствовать здесь в виде бессловесного статиста. – Да как же мы…

      – Молча! – оборвала его Лихо. – Или с криком. Как было сказано выше, хотя и немного по другому поводу, – «по обстоятельствам».

      Книжник замолчал, покосившись на блондинку; впрочем, без какого-либо налёта обиды на лице. Виноват, сглупил-с…

      – Нескромно замечу, что есть в моём присутствии