Над облаками дождей не бывает. Дмитрий Янковский

со вздохом ответил Таидо. – И давайте тогда вообще без секретов. А то запутаемся, что уже соврали, а что нет.

      – Может, тогда и прослушку из нашей каюты убрать? – предложил Кроссман. – А то вы сегодня руку Рихарду не подали, а завтра в кабинет нам запретите входить.

      – Понятно. – Хокудо нахмурился. – Хорошо. Партнеры, значит, партнеры. Но спектакль ваш удался, признаю. Меня чуть не вытошнило, когда я услышал ваши реплики и…

      – Мы старались! – с веселой искоркой в глазах соотбщид Шнайдер. – Давайте, правда, без дураков. Что вы собирались сделать с заводом?

      – Мистер Шерстюк способен внушать любые иллюзии любому числу людей на дистанции около двадцати километров, – сообщил Таидо. – Он очень сильный суггестор.

      – Шутите? – Кроссман сощурился.

      Шнайдер тоже хотел что-то сказать, но не успел. Он ощутил себя падающим в серебристую пульсирующую бездну, зажмурился, снова открыл глаза, и с ужасом понял, что лежит на нарах в одиночной камере. Его тут же в холодный пот бросило. Он понял, что ему приснилась и записка, и невообразимый побег из тюрьмы, и совершенно немыслимый дирижабль с антигравитационным приводом, и десять минут, проведенных под душем с Кроссманом.

      «Господи… – подумал он, понимая, что чуда не было и не будет. – Вот гадство!»

      Шутка, которую выкинуло подсознание, создав подобное сновидение, показалась ему слишком жестокой. Впрочем, чего еще можно было ожидать? Бред ведь, с самого начала. Какой-то Хокудо, какой-то побег, какой-то дирижабль. И Кроссман в костюме с иголочки. Да. Бред.

      Лязгнул, открываясь, электрический замок. Шнайдер вздрогнул, и снова зажмурился. Все повторялось. Ночь, бесконечные допросы…

      – А ну подъем! – проревел охранник, заслонив собой проем распахнутой решетки. – Спать собрался? Не положено. Подъем!

      Охранник с размаху шарахнул дубинкой по нарам. Шнайдер соскочил босыми ногами на ледяной пол.

      – Выродок! – Лицо охранника побагровело от злости. – Все дерьмо из тебя вышибу!

      И вдруг он словно с разбегу на столб налетел – замер на полуслове, а лицо его из бордового быстро стало чуть ли ни коричневым. Глаза закатились, изо рта пошла пена. Охранник сделал пару шагов назад, и рухнул на пол, дергаясь в конвульсиях. Послышался топот ног в тяжелых ботинках.

      «Убьют», – с замиранием сердца подумал Шнайдер.

      Но тут, совершенно неожиданно, прямо в стене, открылась непонятно откуда взявшаяся дверь. Не думая, Шнайдер проскользнул в темноту, и тут же зажмурился от яркого света.

      – Все нормально! – услышал он голос мистера Хокудо. – Глаза можно открыть.

      Шнайдер осторожно поднял веки. Через широкое окно в кабинете бил дневной свет, внизу клубились горы облаков, чем-то похожих на ярмарочную сладкую вату из детства. Рядом на диване сидел Кроссман, вид у него тоже был ошарашенный до предела.

      – Достаточно достоверная иллюзия? –