Глориана; или Королева, не вкусившая радостей плоти. Майкл Муркок

Надеюсь, сир, вы не трус.

      – Трус? О! Нет, я не из трусливых.

      – Тогда дозвольте…

      – Что? Сатисфакции? Здесь? Вы желаете скандала, да, капитан Квайр? – Сощурив темное око, мавр натягивает блещущую самоцветами перчатку, после чего его ладонь падает на разукрашенный эфес ятагана. – Вы с вашим сообщником надеетесь меня убить?

      – Я призову мастера Лудли в секунданты и предоставлю вам возможность найти такового себе. Мы сразимся в каком-либо укромном месте, если вам того хочется.

      – Вы намерены биться честно, капитан Квайр?

      – Я же сказал вам, лорд Ибрам. Вы меня оскорбили. Вы оскорбили мою Королеву.

      – Нет, сего я не делал.

      – Вы опорочили ее имя измышлениями.

      – Я говорил про обычные слухи. – Сарацин осознаёт, что поступился гордостью, и прикусывает губу, когда капитан Квайр вновь усмехается ему в лицо.

      – Недостойно, а уж великому лорду и подавно, верить таким сплетням. Ну а распространять пересуды черни – уж точно бесчестно.

      – Сие я признаю. – Мавр ведет плечами. – Славно, я буду биться. Мне должно отыскать секунданта из отребья? Нет ли здесь джентльмена, коего можно призвать?

      – Один лишь мастер Уэлдрейк. Желаете узнать, сколько нектара он потребил? – Квайр остается недвижно сидеть за столом. Лудли отступает, дабы лорд Ибрам мог пройти. Капитан ступает по галерее в направлении коридора, в коем исчез Уэлдрейк, но мавр его удерживает. – Бедняга ни на что не способен.

      – Что ж, довольствуйтесь одним из сих, – Квайр кивает на контингент внизу. – За звонкую монету сойдет любой.

      Мавр перегибается через перила.

      – Мне требуется секундант для дуэли. Крона тому, кто пойдет со мной. – Он показывает серебряную монету.

      Лиходей в коже, недавно ходивший драться на улицу, успел вернуться, предположительно через иной вход. У него багровая рожа с парой длинных шрамов на лбу и кровоподтек на лысом черепе; ему рассекли ухо, и он приложил к нему губку.

      – Я пойду. Лучше свидетелем, чем участником.

      Квайр улыбается.

      – Что сталось с твоим противником?

      – Сбежал, сир. Но кое-что после себя оставил. – Буян шарит по ближнему столу и показывает отрезанный нос. – Я его откусил. Он хотел его вернуть, найти цирюльника и пришить на место. Я честно его выиграл и отдавать отказался. – Загоготав, он мечет нос в огонь, но тот, недолетев, подрумянивается на изразце.

      Лорд Ибрам обращается к капитану Квайру:

      – Вы же знаете, каков я? Сир Ланцалот соблаговолил сказать вам?

      – Что вы отменно владеете мечом?

      – То бишь вы полагаете себя лучшим фехтовальщиком?

      Квайр не соблаговоляет ответить.

      Отряд покидает таверну с черного входа и продвигается вдоль реки к ожидающей до сей поры карете. Именно она доставила Квайра и Ибрама в «Морскую Конягу». Дрожа, все карабкаются внутрь, и Квайр инструктирует возницу, как добраться до полей Уайт-Холла. Он единожды смотрит за окно на широкую черную реку. На нее падает снег. Мстится,