Охота. Александр Рогинский

осредине Слава.

      Его все звали Слава, даже Славик, а это был мужик двухметрового роста, вырастивший в автомобильном кресле фигуру с выпуклым животиком и согбенной спиной. Лицо у Славы было одутловатым, Каминов представлял, как трудно жить этому гиганту, избравшему для себя столь вредную профессию.

      – Еще километров пятьдесят и мы на месте.

      Каминов закрыл глаза, было больно смотреть на жару.

      Лев Каминов ехал на встречу со своим школьным другом Петром Прокатовым, оказавшимся к пятидесяти годам монахом Онуприевского монастыря.

      В далекой юности они, как сказали бы сегодня, сильно дружили. И как Герцен и Огарев, поклялись в пятьдесят, где бы ни были, встретиться.

      Цифра 50 была выбрана не случайно: одногодки Лев и Петр и родились в один день. В школе их так и называли «одногодники».

      Лев об этой дате забыл. Он разводился, а в фирме, которой руководил, попахивало банкротством.

      Страна такая: все время выборы, воровская и неуправляемая власть. Потому и трясло, как на разбитых дорогах. Только подстроишься под одного правителя – как тут же меняй ориентиры, в руль вцепился другой. Все дружно кричали о предпринимателях как главной движущей силе экономики и глушили «движущую силу» силой власти.

      Дорога свернула в лес, возникший так внезапно, что в салоне стало темно. Каминов открыл глаза, на него дохнуло свежей зеленью и покоем.

      – Останови, дай хоть воздухом подышать.

      Перед Каминовым растилался грибной ковер. В грибах Каминов не очень разбирался, но, похоже, перед ним красовались маслята.

      – Такого в жизни не видел. Как думаешь, есть эти грибы можно? – спросил Каминов.

      – А кто его знает, эта область сильно грязной была после Чернобыля, так что лучше воздержаться. Но какие красавцы!

      Так захотелось побродить по лесу, сесть на пенек, выпить сто грамм и поразмышлять…

      – Лев Александрович, поехали, жрать хочется.

      Долго ехали по лесу, машину мягко качало, Каминов уснул. Проснулся от резкого толчка.

      Машина стояла на шоссе, впереди дорогу перегородил шлагбаум.

      – Просит документы на въезд, – сказал дожидавшийся пробуждения Каминова Слава. – У вас есть?

      – Какие еще документы, мы в своей стране?

      – Говорит, тут владения губернатора, а на его территорию без специального разрешения нельзя.

      Каминов вылез из машины. У шлагбаума стояла будка, в ней была видна физиономия военного.

      Каминов зашел в будку.

      На него смотрел совсем еще мальчишка.

      – Здравствуйте, – сказал Каминов. – Почему нас не пропускают? Я президент холдинга Каминов, вот мое удостоверение.

      Лейтенант долго рассматривал удостоверение, заглянул даже на задник обложки.

      – К сожалению, пустить не могу. Это зона отдыха.

      – Кого? Царей?

      – Пусть будет царей, но я ничего сделать не могу.

      – Они там девок потрошат и водку пьют, вот в чем отдых губернаторский заключается. Расслабляются.

      Лейтенант дернулся, как от пощечины.

      – Попрошу не выражаться, а то недалеко и до ареста.

      Каминов скривился. Давненько на него не накатывало это чувство – омерзение к своим соплеменникам. Обнаглели до такой степени, что уже и не скрывают аморалки.

      – А как нам до монастыря добраться? – заставил себя успокоиться. – Есть объездная дорога?

      – Это вам трудно будет объяснить, вы ведь, судя по номерам, не местные.

      – Что же делать?

      – Здесь я вам помочь не смогу. Лейтенант встал и оправил гимнастерку.

      Каминов вышел оплеванным с ног до головы. Самоощущение Славы было не лучше.

      Когда сели в машину, Слава достал из бардачка карту дорог Украины, нашел область, по которой ехали. Долго просматривал, что – то вычислял, посылая неизвестно кому тихие проклятия.

      – Глухие места, неспроста тут партизаны водились. Пограничная область, это понятно.

      – Получается, что к монастырю нет дороги, кроме этой, а как же они продукты подвозят, это известный монастырь, я узнавал? Мне по телефону об этом Петр говорил. Да если бы были трудности с подъездом, он бы обязательно сказал.

      – А у вас его мобилки нет?

      – У него нет мобилки, он ведь монах.

      – Но в монастыре наверняка есть телефон.

      – Пойди, спроси у лейтенанта. Мне уже с ним общаться нельзя.

      Славы долго не было, явился, держа листок бумаги в руке.

      – Телефона монастыря нет, а вот облисполкома есть. Там нам скажут.

      С полчаса они дозванивались в облисполком. Им сказали, что Онуприевский монастырь не в их парафии и бросили трубку.

      Они поехали в обратном направлении.

      Каминову уже не хотелось никаких встреч, романтических разговоров. Его окружала девственная