Гранд-мастер. Владимир Поселягин

всё же понимая значимость момента, они собрались, и восемь боевых машин ушло к городу. Тут недалеко, километров двадцать будет.

      Высадка прошла в принципе нормально, правда, красные всё же постреляли, но раненых, что появились в отсеках, тут же лечили борттехники, используя амулеты многоразового применения «Среднее исцеление». В общем, высадились все – кто на крыши зданий, кто на набережной, кто во дворе казарм, превращённых в тюрьму. Ну а аппараты, когда они вернулись, техники начали ремонтировать, заделывая дырки и составляя план более серьёзных ремонтов. У одного транспортника была повреждена турбина двигателя. Слепой выстрел – и не повезло, на одном дотянул.

      Остальные силы двинули к городу. Удар с двух сторон себя оправдал. Большевиков испугал непривычный вид пятнистых летающих машин, с которых срывались дымные языки огня, поэтому обстановка в городе была дестабилизирована. Было их там около трёх тысяч, но на подходе к городу в окопах и бастионах сидело гораздо меньше. Были пулемётные и артиллерийские заслоны, видимо, из самых боеспособных частей, но их снесли с дальней дистанции бортовым вооружением бронемашин, так что в город вошли фактически без потерь. Это опять без меня и моего штаба. Мы находились в пяти километрах от окраины города и контролировали с помощью двух беспилотников все действия штурмовых групп. У всех подразделений местных рядом с командиром был мой ученик с рацией, который держал постоянную связь с нами. Так что как таковых боёв в городе не было, бойня скорее. Ещё после отлёта вертолётов те из красных, кто успел, погрузились на транспорты или боевые корабли, их тут было шесть, и отчалили. А этот, командир армии, опоздал по одной причине: грузил всё своё добро на три грузовичка местного производства и шесть телег, хотел эвакуировать, но его свои же бросили, спасаясь. Всё его добро досталось драгунам на набережной вместе с ним самим, и с нами они не поделились, да и в городе хватало подобных схронов, которые солдаты собирали и передавали офицерам, занимающимся сбором трофеев. В это дело нас тоже не включили. Именно поэтому после захвата кораблей я и торговался с генералом. Было ему чем нам заплатить. Не хотел только, резерв решил сделать.

      После захвата города в уже сгущающейся темноте мы свернули штаб и покатили к нашему лагерю. Я из города даже всех своих людей и технику вывел, местных хватало на зачистки. Добрались нормально, поужинали и разошлись отдыхать. Палатки установили только для малышни, народу для этих дел мало было, поэтому спали на матрасах под открытым небом. Ничего, даже крепче сон оказался. А нормально организовать лагерь и завтра можно, сегодня в основном все силы на создание обороны пустили.

      Утром прискакал вестовой от Игнатьева и сообщил, что ночью большевики, отсиживающиеся на кораблях на дальнем рейде, ушли в открытое море. Их не знали, как выкурить, чтобы не повредить боевые суда, а тут такой финт ушами. Потом всё было проще, я обиделся, что меня обделили делёжкой, и «дул губы», правда, небольшой самолёт-моноплан