Людоед (сборник). Александр Варго

влажный лоб, и Виктор, продолжая смотреть на приятеля, стряхнул пепел прямо на ковер. Рот толстяка открылся, намереваясь осадить хама, но тут же захлопнулся, как массивный сундук.

      – Кури. Это все равно уже не мое. Я банкрот.

      Он перевел взгляд на ружье, и по его бледному изможденному лицу проскользнула смутная тень. Подняв глаза на курившего друга, он выдавил:

      – Я слышал про твою Сашку. Соболезную, парень.

      – Спасибо. Что уж теперь.

      Тон Виктора был прохладно-сонным, со стороны могло показаться, будто он нехотя отвечает прохожему, который час.

      – Она… – Сергей с трудом сглотнул вязкую слюну. – Она не мучилась?

      Брови визитера приподнялись.

      – Меня там не было, – последовал ответ. – Думаю, что мучилась. Наверное, даже первоклассник знает, что когда тебя рвут на части живьем, это больно. Это очень больно, Сережа. И страшно.

      – Ммм… ну да, – промычал толстяк, почесав щетинистый подбородок. – Прости. Слушай… давай начистоту. Зачем пришел, Витя? Не обижайся, но я не ждал гостей.

      Щелчком ногтя Виктор послал недокуренную сигарету на пол и тут же растоптал ее ботинком. Пытливо всматриваясь в блеклые глаза товарища, он медленно проговорил, выделяя каждое слово:

      – Я хочу поехать туда. Едем со мной. Еще не все потеряно.

      Сергей поднял ружье, прицелившись в огромную фотографию на стене, на которой он был запечатлен рядом с убитым лосем. Тогда его физиономия была розовой и довольной, как у Мальчиша-Плохиша из сказки. Виктор проследил за его взглядом.

      – Так что? Я сегодня же вылетаю в Красноярск. Завтра вечером мы будем в Тайшете, – сказал он.

      – В Тайшете, – зачем-то повторил за ним Сергей, продолжая целиться. – Пиф-паф! Все убиты!

      Он улыбнулся улыбкой идиота, но Виктор словно не замечал поведения друга, продолжая буровить его ледяным взором.

      – Зачем тебе ружье? – наконец спросил он.

      – Просто так. Захотел проверить, – пряча глаза, отозвался Сергей.

      – Коньяк с утра… «Лениград»… Срач кругом.

      Виктор покачал головой, и в его пальцах появилась новая сигарета.

      – Нервничаешь? – вдруг прищурился Сергей. Виктор проигнорировал вопрос.

      – Ты сам должен во всем себя винить, – сказал Виктор, прикуривая, и толстяк сплюнул, попав слюной на клавиатуру ноутбука.

      – Иди-ка ты своей дорогой, Витя, – с едва сдерживаемой ненавистью процедил Сергей. – Пока я нечаянно на спусковой крючок не нажал.

      – Помнишь, как мы охотились, дружище? – заговорил Виктор. – Сколько раз мы с тобой в переплет попадали? В лесу под дождем ночевали?

      – Заткнись, – тяжело дыша, прервал его Сергей. – Если ты решил разбудить мою совесть, ты опоздал.

      – Помнишь медвежат? Маленьких медвежат, Сережа? Четыре штуки? Четыре крошечных шерстяных теплых комочка с коготками?

      Голос Виктора плавал и растягивался в пространстве, он убаюкивал, но грядущий сон был подобен смерти, и Сергей не мог больше этого выдержать. Ему казалось,