Стеклянные куклы. Инна Бачинская

на детей.

      – Вы… нашли? – спросила бабушка. – Что-нибудь уже известно?

      Дети и бабушка смотрели на Федора, и выражение лиц у них было одинаковым. Ожидание, любопытство; пожалуй, еще страх у бабушки.

      – Ищем, – сказал Федор, чувствуя себя препаскудно. – Я хотел спросить…

      Бабушка вздохнула.

      – Олеся… что она за человек? – Он едва удержался, чтобы не сказать «была».

      – Добрая, по дому всегда помогала; с этими вот возилась. Дочка на двух работах, зять в Португалии уже третий год, приезжает только весной на месяц, каждую копейку сюда шлет. Я дома, с ними. А тут такое горе! За что нам такое горе? Я уже всю себя извела, господи, где она? Где наша девочка? Что случилось? Сначала от вас приходили, расспрашивали, а теперь уже и памяти нет. Дочка сама звонит, узнает, говорят, пока ничего.

      – Олеся хорошая, – сказала Маша.

      – Они ее уже забывать стали. – Бабушка заплакала. За ней захлюпала носом Маша, потом Саша. – Шутка ли, с мая месяца.

      – Бабуля, перестань плакать! – потребовала Светлана. – Федор пришел по делу, а вы мешаете. Перестаньте! Олеся пела хорошо и танцевала…

      Федор насторожился.

      – Я покажу! – Светлана подбежала к серванту, вытащила из ящика альбом. – Вот!

      Хорошенькая светло-русая девушка в длинном красном платье; три кружащиеся пары на подиуме; тощая дама в коротенькой юбочке и с торчащими лопатками. У Федора пересохло в горле – даму он уже видел раньше. Это была руководитель школы танцев «Конкордия»… как ее?

      – Это Стелла Гавриловна, Олеся ее очень любит. Это Олеся! И здесь! А это на конкурсе бальных танцев. Их школа заняла первое место. У Олеси полно дипломов!

      – Вы кушайте, кушайте. – Бабушка перестала плакать. – Чаек, печенье… Может, заварочку покрепче? И сахарку берите!

      Федор для приличия отпил глоток. У него в папке лежали фотографии «стеклянных куколок», но показать их бабушке он не решился…

      …Провожали его всем семейством. Малышня уцепилась за его колени, бабушка снова заплакала; Светлана смотрела строго.

      – Федор, не уходи! – закричал Саша.

      – По отцу скучают, все спрашивают, когда папка приедет. Вы, Федя, звоните, не забывайте…

      Бабушка сунула в руки Федору теплый сверток – печенье, и он не посмел отказаться.

* * *

      Круг замкнулся, сказал себе Федор. У нас есть схема: похищения в полнолуние, есть возможные точки соприкосновения убийцы с жертвами и есть подозреваемый. Или кандидат в подозреваемые.

      Четыре девушки: Юлия Бережная, которая танцевала в школе «Конкордия»; Олеся Ручко, которая тоже танцевала в школе «Конкордия». Совпадение? Вряд ли.

      Евгения Абрамова была знакома с чучельником, как показала ее коллега; других мужчин около нее никто не видел. Убийца не мог не засветиться… где-то. Вот он и засветился с Евгенией Абрамовой.

      Маргарита Свириденко, работала в стомклинике, туда может прийти всякий. Устинов тоже мог. Если это он, конечно. Федор повторял себе, что доказательств у него нет, что Устинов лишь гипотетический подозреваемый за неимением более перспективного кандидата, но где-то внутри билась уверенность, что он напал на след зверя. Куда