Паспорт человека мира. Путешествие сквозь 196 стран. Альберт Поделл

приветствий лейтенант объяснил цель нашего визита, показывая на наш подарок. Шариф указал на луки у входа в шатер, и прошло еще много времени, прежде чем они пришли к какому-то соглашению.

      Я рассмотрел на удивление комфортабельный шатер. Он был около двенадцати метров в диаметре и пяти метров в высоту, земляной пол был покрыт толстыми коврами, лежащими на соломенных циновках. Конусообразный потолок с большими дырами для вентиляции и освещения не был водонепроницаемым, но в стране, где иногда дождя не бывает годами, это не было большой проблемой. Когда мы вошли, кто-то задернул занавеску в дальнем конце шатра, где располагалась женская часть и кухня. Когда приходят незнакомцы, женщины не должны их видеть и никто не должен видеть их.

      Больше всего в шатре меня впечатлили сокровища: они занимали примерно полстены и возвышались на высоту около метра. Это были ковры тончайшей работы, каждый из которых стоил целое состояние. Ковры бережно расстелили перед нами. Я заметил, что что-то, похожее на приклад, высовывается из-под одного из них. Кочевники перехватили мой взгляд и вытащили старинное итальянское ружье. Нам показали на центральный шатер – его пересекали веревки, с которых свисали другие ружья. Я заметил, что под сиденьем предводителя лежит еще одно ружье. Четыре или пять сундуков стояли за коврами, каждый был сложным образом изукрашен. Я мог только догадываться, что же в них лежало.

      Шариф открыл маленький сундук и достал оттуда коробочку, внутри которой что-то блестело, а потом мы услышали звон монет. Из коробочки он достал четыре маленьких стаканчика с орнаментом по краям.

      Одна из его жен вошла в шатер из-за занавески. В руках у нее была старая британская фляга, наполненная кипящей водой. Ее лицо было спрятано лишь частично, она, видимо, была слишком любопытна, чтобы скрываться целиком. Девушке было около шестнадцати, она была одета в алую юбку и белую блузку, а на тонких ее запястьях и лодыжках позванивали золотые браслеты. Она кипела жизнью и была очень привлекательной, не считая синеющей на щеках и между бровями татуировки. Сложно было спрятать мое восхищение и легкую зависть от ее мужа. Что-то невероятно захватывающее чудилось мне в кочевой жизни старика. Это была другая сторона экзистенциальной медали – жизнь без границ, без начальников, без дедлайнов, без встреч и конференций. Они двигались за солнцем, шли вместе с ветром, страстно любили в просторном шатре в пустыне под покрывалом бриллиантовых звезд.

      Шариф провел сложнейший ритуал, наливая чай с высоты в несколько футов в маленькие стаканчики, очевидно наслаждаясь процессом. Когда он наконец решил, что все готово, чай был сладким, как мед, тягучим, как ликер, и обжигающим, как огонь. Сам шариф пил чай, не подождав, пока он остынет, и Ихаб уговорил нас последовать его примеру. Чай обжигал губы, плавил зубы и согревал душу. Шариф налил нам еще, потом еще. Отказать было невозможно.

      Когда мы закончили, шариф хлопнул в ладоши. Еще две жены вышли из-за занавески, на этот раз с едой, которую они поставили к нашим ногам: большой фарфоровый кувшин густого козьего молока, коричневый хлеб и металлическая чаша