Метро 2033: Изоляция. Мария Стрелова

– в закрытом помещении отравиться дымом было проще простого. Еду готовили по очереди назначаемые Василием – помощником Андрея – дежурные, посменно, три раза в день. Вторая смена дежурных отмывала кастрюлю и миски. В условиях железной дисциплины обед выдавался по часам. Марина нахмурилась – прием пищи она пропустила. Так бывало и раньше, но верный Петя припасал для нее миску супа, относил в кабинет, где можно было доесть его хотя бы холодным. Теперь заботиться о начальнице было некому.

      – Петя, Петенька… Почему именно ты? – горько прошептала Алексеева.

      За ширмой заворочались. Послышался стон.

      – Марин, ты? – раздался слабый голос Вани. Он характерно картавил.

      – Да, я. Как ты? – Женщина зашла за ширму.

      Ваня Волков, один из коллег Марины по факультету, молодо выглядящий мужчина с темной бородой и сединой на висках, лежал на кушетке у стены. На его щеках играл болезненный румянец, рука была перевязана бинтами.

      – Жить буду, не помру, – в тон ей отвечал Волков.

      – Только рука? Или еще что-то?

      – Только рука. Меня Петя прикрыл, когда я дверь отпустил. Пока «философ» его пытался сожрать, я тварь и шлепнул. Прости, Марин. – Ваня отвел взгляд, сообразив, что женщине больно слышать про Петра Васильевича.

      – Ничего. Значит, так было нужно. Он спас тебя и меня. Нечаянно или осознанно – я не знаю. Мне важно, чтобы ты поправился. Если бы мы оплакивали каждого умершего, рыдали бы до сих пор. Ваня, ты мне нужен сейчас. В планах вылазка, потом нужно озаботиться вакцинацией.

      – Марина, – Ваню передернуло от слова «вакцинация», – мы уже который год колем себе фиг знает что. Ты мне одну вещь скажи: почему именно геронтологические препараты? Может, стоило бы колоть что-нибудь для иммунитета, искать панацею от радиации? Зачем ты пытаешься сохранить нас вечно молодыми?

      – Потому что так нужно. Ты не понял, что даже если каждый месяц ты меня будешь спрашивать об этом, мой ответ не изменится? Так как твоя рука? Что у тебя там?

      – Перелом и открытая рана, у этой тварюги зубы – кость пополам раскусывают только так. Срастется. Но в экспедицию с переломанной рукой не пойду.

      – А я тебя с переломанной рукой и не возьму. И вообще никого не возьму. Одна пойду.

      – Сдурела?

      «Ванечка, Ванечка… Знал бы ты правду!»

      – Ничего. Автомат в руках держать умею, отобьюсь, – бросила Марина.

      – Если не вернешься, все твои тайны и интриги станут общедоступными! И представь, что тогда будет с бункером, – прошептал Волков.

      Марина ухмыльнулась. У нее хватало ума носить записную книжку с собой в поясной сумке, поэтому тайны умрут вместе с ней. «Или с последней каплей препарата», – про себя добавила Алексеева.

      – Ничего не случится. Тебе вкололи промедол?

      – Не, повязка новокаином пропитана. Промедол беречь надо, его мало, а новокаин так не спасет, как шприц промедола при травме на поверхности.

      – Больно? – участливо спросила Марина.

      – Да не маленький, потерплю.