Краткая история тьмы. Эдуард Веркин

«Темной материи»! – воскликнул Моховиков. – Понимаете, моя кошка умела находить иные пути!

      Слово «иные» Моховиков произнес мистическим голосом.

      – Я как это понял, так сразу эксперимент провел.

      Зимин представил этот эксперимент. Моховиков берет свою кошку-кота, запаивает ее в железную банку средних размеров, после чего бросает в пучину. А через неделю эта необычная кошка обнаруживается у него на кухне.

      – Я отвез ее за три тысячи километров на самолете и выпустил в лесу, – сообщил Моховиков. – И буквально через два дня она снова была дома!

      – Обратитесь в «Светлую силу», – устало посоветовал Зимин, – там любят такие истории. Типа кошки управляют хозяевами посредством токсоплазмоза! Про вас снимут фильм, возможно, даже деньги заплатят. У вас токсоплазмоз в какой стадии?

      – Это ведь доказывает! – не услышал Моховиков.

      – Ничего это не доказывает, – оборвал Зимин. – Это все? Вы мне хотели рассказать про кошку, которая ходила сама по себе?

      – Нет, не все. Я просто хотел спросить – а как вы поняли? Как вы догадались?

      Зимин промолчал.

      – Вы ведь поняли, в этом у меня никаких сомнений, – продолжал бормотать человек. – Вы поняли – и написали в ваших книгах. Там ведь все правда, я знаю, правда… Только мне непонятно, зачем вы убили Парцифаля?

      – Он мне надоел, – грубо ответил Зимин. – Вот, примерно, как вы. Он надоел мне – и я его убил. Замочил. Сбросил с моста! Похоронил во льдах. Я – автор! Я! Я могу делать со своими персонажами все, что мне захочется! Убивать, воскрешать, женить, на Луну отправлять. ВСЁ, ЧТО ЗАХОЧЕТСЯ! Они мои!

      Зимин вытянул руку ладонью вверх, затем резко сжал кулак.

      – Вот так! Всё, надеюсь?! Я удовлетворил ваше любопытство?

      – Нет…

      – Вам что, еще что-то надо?! Рассказать что-нибудь? Вас, наверное, интересует мой творческий метод – о! – он всех интересует!

      – Да, конечно… Не очень интересует… Просто я не понимаю, как вы могли не почувствовать…

      Моховиков огляделся.

      – Это ведь все знают.

      – Кто все знают? Что все знают?

      – Он жив, – улыбнулся Моховиков. – Вы его убили, а он жив.

      Зимин почувствовал на спине неприятный холод. Он никогда раньше не встречался с настоящим психом. То есть с клиническим, обычных ненормальных вокруг было море, и они Зимина не очень пугали, а вот с настоящим… Он думал, что это ординарный зануда, неудачник, обчитавшийся фантастикой и решивший, что в ней есть хоть слово правды. Таких много. Собственно, они и есть основные читатели, их надо любить, и он, Зимин, их любит и терпит…

      А этот оказался настоящим.

      – Его не я вообще-то убил, – сказал Зимин.

      – Как же, – Моховиков мелко кивнул. – Вы. Вы и убили.

      – Его Кретьен де Труа убил. Слыхали про такого?

      – Кретьен… де…

      – Труа, – закончил Зимин. – Другой деятель культуры. Впрочем, это неважно.

      Как там? Зимин вспоминал. Психов, кажется, лучше не злить, во всем с ним соглашаться, говорить спокойно, рассудительно,