Путешествие на «Париже». Дана Гинтер

нахмурилась, вспомнив, что, несмотря на свое британское происхождение, он еще совсем недавно страстно прижимался к ней и крепко ее обнимал.

      Взгляд Чарлза скользнул к дневнику, он взял его в руки и принялся листать.

      – Делала сегодня какие-нибудь записи?

      – Нет, читала старые. О лошадиных скачках.

      – Ну да, – тихонько рассмеялся Чарлз. – О нашей победе в Шантийи. Как звали ту лошадь? Озорной Твид?[1]

      – Очень похоже, – рассмеялась Вера. – Его прозвали Слуга Дьявола. Что же ты? Садись рядом со мной.

      Она взяла его за руку и подвела к дивану.

      – Мы сто лет не виделись. – Ее ввалившиеся глаза блеснули, на губах заиграла улыбка молоденькой девушки. – Это ведь, дорогой, не означает, что у тебя появилась новая подружка?

      – Как всегда, радость моя, пытаешься все выведать? – уткнувшись взглядом в пол, с притворным отчаянием вздохнул Чарлз.

      – Ты же меня знаешь, – отозвалась Вера, но ей явно не хотелось больше возвращаться к этой теме. – А давай попросим нашего повара приготовить нам на ужин что-нибудь исключительное? Ты любишь буйабес? А хочешь курицу в вине?

      – О, Вера, я не могу остаться на ужин. У меня другие планы. – Чарлз, по-прежнему избегая ее взгляда, заерзал на диване. – Я просто заглянул тебя проведать.

      – Тогда посмотри на меня, – потребовала Вера.

      Чарлз с трудом заставил себя взглянуть на нее: до чего же болезнь изменила ее внешность с тех пор, как они виделись в последний раз. А виделись они давным-давно. Чарлз выдавил слабую улыбку, но как только в комнату с серебряным чайным подносом, сутулясь, вошла Амандина, на лице его отразилось явное облегчение.

      – Давайте я вам помогу! – поспешно вскочив на ноги, предложил он.

      – Надеюсь, у тебя найдется несколько минут для чашки чая? – сухо спросила Вера.

      – Конечно. Но лишь при условии, что Амандина угостит нас своим знаменитым шоколадным печеньем. – Чарлз подмигнул старой служанке, и та ответила ему взглядом, которым награждала обычно озорных мальчишек, правда только симпатичных и смышленых.

      Вера, помешивая в чашке сахар, бросила взгляд на Чарлза.

      – Я недавно раздумывала… – начала она и умолкла. Ей хотелось, чтобы Чарлз внимательно прислушался к ее словам.

      Она посмотрела в окно: в струях дождя опустевший Люксембургский сад выглядел блекло и малопривлекательно. Когда же Чарлз наконец откликнулся, Вера завершила предложение.

      – О том, чтобы вернуться в Нью-Йорк.

      – Действительно? – спросил он.

      – Да, – сказала она и кивнула. – Я думаю, что настало время вернуться. После тридцати лет в Париже, наверное, пора возвращаться домой.

      – Навсегда? – уточнил Чарлз.

      – О каком «навсегда» можно говорить в моем возрасте?

      Он молча кивнул, и каждый сделал глоток чая.

      Вера бросила на Чарлза осторожный взгляд, что удалось ей без труда, поскольку ее друг в ту самую минуту старательно изучал узор на ковре. Что за реакция на такую важную новость! Он должен был вскочить, изумленно

1

Намек на Уильяма Марси Твида, нью-йоркского босса и политика, принадлежавшего к Демократической партии, который в 1860-х гг. ограбил город на миллионы долларов, а в 1873 г. был осужден за свои преступления. – Здесь и далее, кроме особо оговоренных случаев, примеч. пер.