Жизнь прахом, земля пухом. Владимир Колычев

вскинулся Скоробогатов.

      – Потому…

      В прошлом «семьдесят первый» «ИЖ» был сертифицирован как служебный пистолет, но с недавних пор его приняли на вооружение судебных приставов и перевели в разряд боевого служебного оружия. Потому МВД приостановило выдачу лицензий и регистрацию данного оружия для охранных структур.

      – И что теперь будет? – заискивающе посмотрел на Степана толстячок.

      – А что бывает за незаконное ношение огнестрельного оружия?

      – Может, договоримся?

      – Как? – с провокационным интересом посмотрел на него Комов.

      – Ну, я заберу машину, а к вашим, гм, коллегам никаких претензий. И заявлений, соответственно, тоже…

      – Что ж, заявлений у нас и без того хватает, – соглашаясь с этим предложением, посмотрел на Степана Федот.

      – Договорились. Но оружие мы изымаем… Да, кстати, гражданин Скоробогатов, у вас у самого оружие есть?

      – Нет, нет… Вот мое оружие, – толстячок обвел взглядом своих телохранителей.

      – Ясно… А проживаете где?

      – А-а, здесь, недалеко. Коттеджный поселок в районе Глубокого озера. В районе Сычевки… Поселок новый, красивый дом, но знаете ли, уже Подмосковье…

      – Подмосковье, – кивнул Степан.

      Сам он жил в поселке с московской пропиской, а Сычевка – это уже область. Но разница в том небольшая: места там красивые. И земля также – по цене золотоносных приисков.

      – Джип, я смотрю, у вас дорогой.

      – Да, очень, – скорбно вздохнул Скоробогатов. – Шесть миллионов.

      – Такой же, как у Гены, – как бы невзначай добавил Степан.

      – Я вам больше скажу, все из-за него… Э-э, а при чем здесь Гена? – спохватился Павел Васильевич.

      – При том, что живет он на Глубоком озере. И у него такой же джип. Или нет?

      – Да, такой же… – кивнул Скоробогатов. И подозрительно глянув на Степана, спросил: – А вы его знаете?

      Круча ничего не сказал. Какая разница, знает он какого-то Геннадия или нет? Если бы его подозревали в совершенном преступлении или в отношении его велось бы следствие, тогда бы он вытянул из Скоробогатова всю душу, чтобы выяснить личностные нюансы его друга или знакомого. А так пустой разговор…

      – Странный какой-то мужик, – уже за железнодорожным переездом, в пути сказал Комов. – Волком смотрел, пока за его охрану не взялись. Стволы забрали, началось: извините, давайте договоримся…

      – Он свиту себе нанял, он за нее и в ответе.

      – А они ребята борзые… Может, они им вертят, а не наоборот…

      – Это не наше дело.

      – Не наше… А что там за Гена на таком же джипе?

      Степан промолчал. Не рассказывать же Федоту о назойливом типе, который клеился к его жене. К тому же у него не было достаточной информации об этой личности – ни фамилии его не знал, ни точного адреса. Да и не нужно ему это…

      Глава 2

      Наташа чуть не плакала, глядя на себя в зеркало. Совсем недавно, каких-то пять-шесть лет назад ее считали девушкой