Кишиневское направление. Виталий Гладкий

пресечения этой деятельности до сих пор не приняты и никаких указаний на сей счет я не получил. А лично я, по собственной инициативе, не имею ни полномочий, ни права вмешиваться в здешнюю политику. Меня послали, как опытного специалиста, всего лишь усилить аппарат фронтовой разведки группы армий «Южная Украина».

      – Скверно. Значит, на прочный тыл нет никакой надежды…

      – Все склоняется к тому.

      – Получается, что я попал из огня да в полымя, – тихо пробормотал Фриснер.

      – Простите, мой генерал, что вы сказали? Я не расслышал.

      – Говорю, что ситуация на фронтах все больше усложняется.

      – Несомненно.

      – И все же я верю в воинский гений фюрера! – несколько патетически воскликнул генерал-оберст, при этом бросив острый взгляд на штурмбаннфюрера. – Мы победим!

      Лицо разведчика осталось невозмутимым, лишь в глазах мелькнула едва уловимая тень. Он коротко ответил:

      – Да, мой генерал, победим.

      – Ну что же, Рудольф, спасибо за информацию, – с наигранной бодростью продолжил Фриснер. – А теперь займемся вопросами, которые касаются нас непосредственно…

      С этими словами генерал-оберст направился к крупномасштабной карте района боевых действий.

      – Насколько я информирован, – сказал он, – в данный момент у нас наиболее боеспособной является шестая армия. Так, Рудольф?

      – Да.

      – И что фланги у нас самое уязвимое место, поскольку там оборону держат румынские войска. Это соответствует действительности?

      – Вполне.

      – Допустим, эти сведения не являются тайной и для русских.

      – Абсолютно верно. Армейская разведка у них на должной высоте.

      – Тогда мы и будем исходить из этого факта. Рудольф, мы с тобой сейчас немного пофантазируем. Сыграем в бумажную войну. Итак, ты русский командующий, и тебе известно, что все лучшие войска Германии сосредоточены в районе вот этого выступа; то есть они прикрывают Кишинев. Куда бы ты на месте русских генералов направил свой основной удар в предстоящем наступлении?

      – Здесь и думать долго не нужно. Конечно же ударил бы по флангам. С южной стороны – по 3-й румынской армии с форсированием Днестра и Днестровского лимана, а на нашем левом фланге – прорыв обороны в расположении 4-й румынской армии с направлением главного удара на Хуши. Удары по сходящимся направлениям, и в результате – «котел» в районе Кишинева. Не ко времени будет помянуто, ситуация аналогичная той, что сложилась для нас под Сталинградом.

      – Правильно! Совершенно логично, Руди. Я бы тоже так поступил. И все же есть один, весьма важный момент, о котором мы, немцы, предпочитаем умалчивать. Это – возросшее оперативно-тактическое мастерство русских военачальников, нестандартность их мышления. Русские уже не те, что в сорок первом, Рудольф, далеко не те. А мы по инерции продолжаем считать их неспособными тягаться с гениальностью немецкой военной мысли. Очень опасное заблуждение.

      Фриснер, возбужденно жестикулируя,