Отец мой шахтер (сборник). Валерий Залотуха

и, как бы нехотя, пошел в сторону Тамары и Кисы. Девчонки в палатке прыснули. У Длинного загорелись уши, но он продолжал идти все так же медленно, как будто нехотя, и сел рядом с ними. Сердце у меня упало, провалилось в сырой холодный песок и сжалось там. Я смотрел на них и говорил, клялся себе: «Сейчас встану, подойду, сяду рядом и спрошу, спрошу, какую книжку она читает? Киса не задал этот вопрос, а я задам, и тогда можно будет поговорить про книги или про кино, и я, может, приглашу ее в кино, и она, может, согласится…»

      – А вы… – начал гнусавить Длинный, но Тамара засмеялась вдруг и перебила его.

      – Почему это вы оба меня на вы называете? – спросила она с улыбкой.

      Длинный запнулся и начал по новой:

      – А вы… ой, а ты, какую книгу читаете… ой, читаешь?

      Она показала обложку книги.

      – А-а… – понимающе протянул Длинный, сделав вид, что читал. Он посмотрел вверх, придумывая, что бы еще такое же умное сказать, придумал и начал тянуть:

      – А про такого писателя вы не слышали, Жорж Санд его фамилия…

      – Писательница! – Тамара засмеялась.

      – Что? – не понял Длинный.

      – Жорж Санд – писательница, женщина, это ее псевдоним, – объяснила Тамара, смеясь.

      – Ну да… – поправился Длинный и посмотрел на нас глазами, полными ужаса и позора.

      И вдруг Киса взглянул на Тамару как-то открыто и сказал:

      – Сегодня фильм в клубе французский «Искатели приключений», пойдешь?

      Она подняла на него чуть удивленные глаза и согласилась.

      Я подскочил, пробежал по воде несколько шагов, нырнул и не выходил наверх до тех пор, пока вода сама не вытолкнула меня, без капли воздуха в легких.

      Но вечером не они одни пошли в кино, мы все пошли и, сидя в душном и тесном деревенском клубе, видели, как Киса метался в поисках места. Для Тамары он место нашел и долго упрашивал ее соседей, чтобы они подвинулись, но те и не подумали. Когда фильм уже начался, он встал у выхода и простоял все полтора часа. Несколько раз он выходил на улицу и курил.

      Киса потом еще раза два или три ходил с ней в кино и сидел рядом, но всем было ясно: Тамары ему не видать, как своих красивых тонких ушей. Но и от этого нам спокойнее не стало.

      Только Иван уходил, как всегда, по вечерам со своей Наташкой и сидел с ней рядом в кино, спокойный и невозмутимый, а она прижималась к нему, белокожая, красивая.

      Девчонки залечили свои ожоги и прохаживались вдоль берега, переговариваясь и посмеиваясь. Мы ходили табуном за Тамарой, старались хоть чем-нибудь выделиться и от этого еще больше были похожи друг на друга.

      Три раза в день Тамара ходила в воду и уплывала. Мы пробовали увязаться за ней, но немногие доплывали даже до буя, а дальше – нет. Во-первых, потому что уставали, а во-вторых, нам было категорически запрещено заплывать за буй. Антонина пообещала первого же, кто это сделает, отослать домой, а то, что слово свое держит, мы знали.

3

      Небесная