Пираты из ГРУ. Александр Афанасьев

найди его…

      …

      – Ладно, давай…

      Хассан начал доставать из карманов кожаной куртки толстые пачки банкнот по пятьдесят и сто евро, замотанные в полиэтилен…

      Раз в две недели Хассан передавал своему боссу его долю от всех дел – от тридцати до пятидесяти тысяч евро. В месяц могло выходить до ста тысяч евро, в это входили доляшки от самых разных доходов: от торговли историческими артефактами, оружием, наркотиками, но главное – за прикрытие организованного рэкета. Он не только налаживал религиозный рэкет здесь, но отбирал и посылал банды боевиков под видом беженцев в Великобританию, в страны Европы. Потому что там есть и лавочники, и водители, и таксисты, и бизнесмены. И отличаются от местных они только тем, что денег у них в несколько раз больше. Кого-то сожгут, кого-то взорвут – остальные начнут платить. И чем хорош ислам: правоверный ты или неверный – все равно должен платить. Сначала обложат данью правоверных в мусульманских кварталах. Потом – начнут обкладывать данью и неверных. Платить должны все! И будут платить…

      Хассан дальновидно взял в долю своего шефа, капитана Бена Фишера, и тот за это закрывал глаза на «левые» делишки своего подчиненного. В конце концов, шефу два года до пенсии, а на пенсию еще заработать надо. Но он вынужден был выполнять задания, которые давал ему шеф, они не приносили денег, а приносили одни неприятности. Правда, у Хассана была светлая голова, изворотливый, воспитанный лондонским дном ум – и задания он выполнял быстро и успешно.

      Толкнув дверь, ведущую на улицу, Хассан уже знал, что будет делать и как…

      Один из охранников предусмотрительно открыл дверцу «Рейндж Ровера».

      – Телефон…

      Хассан, как и все амиры, никогда не носил сотовый телефон. Один из охранников протянул ему трубку.

      – В Султанахмед, улица Гедикпаша, – сказал Хассан и, когда машина тронулась с места, набрал номер: – Это я, салам… Скажи, что ты нашел его, не зли меня… Что?! Клянусь Аллахом, я тебе уши отрежу…

      Когда автомобиль остановился у старого, построенного как минимум сто пятьдесят лет назад дома, он приказал:

      – Двое со мной… – И в сопровождении двух боевиков, почти не скрывающих наличия оружия, зашел в цветочную лавку, занимающую первый этаж здания. Хозяин, пожилой седой толстяк, положил недооформленный букет на стол и хмуро сказал:

      – Тебе тут нечего делать.

      Хассан нагло ухмыльнулся.

      – И ты это знаешь. – За спиной хозяина появился молодой человек, в руках у него было помповое ружье с пистолетной рукояткой.

      – Салам, Серж. Как дела?

      – Убирайся! – затрясся от злобы хозяин.

      – Да я-то уйду. Но я хотел купить цветы.

      – Мне не нужны такие покупатели, как ты!

      – Легче, старик. Кстати, про твоего сына. Сколько ему лет грозит – десять?

      …

      – Я могу помочь. Баш на баш. Подумай. Если я сказал – значит, сделаю. Так что, сделка?

      – Отец… – начал молодой человек.

      – Замолчи! Выйди!

      Когда