Последний роман Владимира Высоцкого. Юрий Сушко

фантазиях Владимира Семеновича и памяти Светланы…

      «Я очень рада, что судьба свела меня с Володей, – признавалась Светлана. – Не могу сказать, что он был моим близким другом, но всегда был рад меня видеть… Когда я встречалась с Володей, он был для меня кумиром, а я была просто коллегой. Я даже робела…»

* * *

      – …Володь, почитай-ка сценарий. Может интересное кино получиться, – таганский премьер Коля Губенко положил перед Высоцким серенькую тетрадку – «Геннадий Шпаликов – «Я родом из детства».

      – Хорошее название… По-моему, Экзюпери сказал: все мы родом из детства, словно из какой-нибудь страны. Да?

      – Угу, – кивнул Губенко.

      – А ты что же?.. – поинтересовался Высоцкий.

      – Петрович не отпустит – раз. А потом, я уже занят в другой картине. Так что Турову я сообщил, что не смогу. Жаль, честное слово. И сценарий классный, и режиссер как будто бы неплохой. Я ему, кстати, о тебе говорил. Он обещал подумать… В общем, почитай, мой тебе совет…

      Весной 1965-го Высоцкого вызвали на пробы в Минск. «Приехал с женой, – вспоминала костюмер «Беларусьфильма» Алла Грибова. – Жили они в общежитии… Там же мы и собирались, в основном «киряли». Но Володя чаще пел. Он показался тогда очень мягким в общении человеком».

      После проб состоялся разговор с режиссером-постановщиком Виктором Туровым. Хороший разговор, обстоятельный, душевный. Видя, что Володя посматривает на часы, Туров спросил: «Что, опаздываешь?»

      – Да, поезд через сорок минут. Завтра – кровь из носу – надо быть на Таганке. Иначе «шеф» меня живьем сожрет!

      – Ерунда! – махнул рукой Виктор. – Утром улетишь.

      Они отправились на вокзал, сдали билет, вернулись к Турову и проговорили уже до утра. А с рассветом помчались в аэропорт. «И вот когда Володя уже уходил за турникет – бежать к самолету, – рассказывал Туров, – он вдруг повернулся и сказал: «Витя! Возьми меня. Увидишь – не подведу!» Самые обычные слова. Но было что-то в его голосе такое…»

      Высоцкого утвердили на роль фронтовика-танкиста с третьей попытки. А вот исполнительницу главной роли Елену Добронравову худсовет безоговорочно «зарубил». Аварийно спасать картину, которая фактически уже была снята, вызвали из Ленинграда Нину Ургант. «Основные сцены переснимались, – рассказывала актриса, – а средний план оставляли как есть, так как по фигуре мы с первой исполнительницей роли были похожи».

      По фигуре – возможно. Но не по степени самоотдачи. После того как отсняли трагический эпизод получения похоронки, Нина Николаевна на два месяца попала в больницу – у нее отнялись руки: «Я так волновалась, что к съемке похудела на 15 килограммов. Режиссер все объяснил, я приготовилась. А когда начали снимать и я взяла похоронку – не закричала, не заплакала. Просто вдруг повернулась и пошла, ничего не видя, карабкаясь по поленнице дров, пока не провалилась куда-то и не замерла…»

      С Высоцким у нее с первой же встречи образовалась добрая симпатия. «Прихожу