Вопрос верности. Дмитрий Казаков

вопр…

      – Не разрешаю. Вы не предотвратили драку, – командир оперативной бригады улыбнулся мягко и вместе с тем язвительно, – и, следовательно, виноваты. Ничего, несколько дней в карцере проветрят мозги кому угодно.

      От обиды сдавило сердце.

      Нет, в этот момент Марта не думала о себе. Но если брать под стражу виновников потасовки, то всех. И в первую очередь зачинщиков из Черной Сферы. В то, что Жозеф и Санчес затеяли побоище, просто не верилось. Обоим после суточного марш-броска по горам не до того, чтобы задирать других.

      Или произошедшее в столовой – спланированная провокация против форсеров по происхождению? Часть задумки, о которой говорил Мигель?

      – Руки, – один из бойцов с карабином подошел к Марте.

      – Что? – она не сразу вынырнула из собственных мыслей.

      – Руки сюда! Быстро!

      Она позволила надеть на запястья наручники, невесомые, но очень прочные. Такие же нацепили на Санчеса и Жозефа. Всех троих повели к дверям под свирепыми взглядами новобранцев.

      Супертактик зашагал впереди.

      В небе сияло солнце, с востока, с моря наползали тучи, над горизонтом сверкали зарницы. На вышках стояли часовые, субтактики и рядовые ходили по своим делам. На взлетно-посадочном поле вертолет с помощью тягача закатывали на площадку огромного лифта, чтобы спустить в укрытый под землей ангар.

      Слышался рык мотора, покачивались стабилизаторы, похожие на прозрачные крылья.

      А Марте было до ужаса стыдно. Казалось, что все смотрят на ее позор. На то, как субтактика, участника еще стычек на Халикте, ведут под конвоем со скованными руками, точно самого настоящего преступника. Хотелось рассыпаться в пыль, умереть на месте, лишь бы не идти вот так…

      А супертактик, словно нарочно, шагал без спешки.

      Они миновали штаб, с севера обошли арсенал. Охранявшие его часовые из звена Рональда выпучили глаза. Стал виден вход в карцер – небольшая будка, расположенная над самым обрывом.

      Низкая дверь открылась с противным скрежетом, с петель посыпалась труха.

      – Заводите их, – велел командир оперативной бригады. – Наручники снимете внизу. Пусть обживаются.

      И он позволил себе еще одну улыбку, на этот раз откровенно злобную.

* * *

      – Ну, что там? – спросила Марта нетерпеливо.

      – Сейчас-сейчас… – отозвался Санчес, стоявший на плечах Жозефа. – Полшага вправо. Ага, здорово… О, отлив! Всего в паре десятков метров от нас самый настоящий пляж. Осталось только спуститься и позагорать.

      – В это окошко я не пропихнулся бы и в детстве, – пропыхтел Жозеф. – А что там еще, братец?

      Санчес приник к крохотному неровному отверстию, что заменяло в камере окно.

      Стекла в нем не было, да и размерами оно не вышло, поэтому не могло пострадать от бурь.

      – Водоросли, – сказал он. – Целые кучи. Живность скачет, море вдали плещет,