Выбери себе смерть. Чингиз Абдуллаев

как мальчишку, подсунув липу. Эти выстрелы в стену в Москве и Минске должны убедить следователей, что стреляли непрофессионалы. Именно поэтому можно абсолютно точно сказать, что стреляли профессионалы, причем получившие уже разработанное задание.

      Конечно, никто не мог предполагать, что он случайно поговорит с Костюковским и случайно установит связь Бахтамова с Иванченко. Но, раз уж это произошло, теперь он не отступит. Он поднял трубку красного телефона начальника следственного управления.

      – Виктор Иванович, можно к вам на прием?

      – Через полчаса, – раздался бас начальника управления.

      «Нужно попросить еще несколько дней на завершение дела, – подумал Колчин. – Представляю, как будет кричать генерал». Он вчера доложил ему, что дело в принципе завершено. А этот главный свидетель – кажется, Магомедов, – ведь это он уверял, что разговаривал с убийцей. Нужно будет срочно допросить Магомедова еще раз. Пусть потренирует свою память. Потом фальшивые авизо. Их нашли в доме Бахтамова. Нужно еще раз проверить, как они могли попасть к нему в квартиру. Показания других свидетелей тоже нужно перепроверить. Всех до единого. Только теперь он вдруг начал вспоминать, как откровенно и охотно давали показания главные свидетели. Они уже знали, что говорить и как. Значит, сначала Магомедов, потом сожительница Бахтамова – Орлова, наконец еще один чеченец – Умаров. Этот, кажется, работает в какой-то коммерческой организации. Нужно будет сделать официальный запрос в Минск, чтобы прислали копию дела Иванченко. Это преступление нравилось ему все меньше и меньше, если преступления вообще могут нравиться. Просто до сегодняшнего дня он считал, что это обычное убийство, и даже гордился быстрым завершением дела. А его обманули. Нужно еще раз проверить, чем занимался Бахтамов последние три года. Он посмотрел на список группы «Рай». В который раз поднял трубку.

      – Боря, снова я. Проверь, пожалуйста, кто из группы «Рай» сегодня работает в ФСК или в службе внешней разведки.

      – Сейчас проверю, – раздался веселый голос, и через минуту Колчин услышал: – Никто, Федор Алексеевич, ни один человек. Все уволены из органов еще в девяносто первом, сразу после августовского мятежа.

      – Спасибо. – Он осторожно положил трубку. Чем все-таки занимались эти два полковника, если их решили убрать почти одновременно? Вдруг он вспомнил слова Костюковского о смерти Иванченко от «сердечного приступа». Странно, ему должно быть лет пятьдесят. В отдел «С» брали физически здоровых людей. Может, он умер в результате тяжелого ранения? Нет, Игорь четко сказал, что от «сердечного приступа». А если и это липа? Колчин вытер лоб. Как все запуталось!

      Зазвонил красный телефон.

      – Зайдите ко мне, – пригласил начальник управления.

      «Все, – обреченно подумал Колчин, – нужно идти докладывать».

      – Слушаюсь, – сказал он по привычке, собирая документы.

      В приемной генерала, как всегда, никого не было. Генерал не любил, чтобы его сотрудники ждали в приемной, и сам приглашал их по телефону. Приветливая секретарша, улыбнувшись, кивнула Колчину, показав