Королевство грез. Джудит Макнот

туда отец, – отвечала она, преодолевая отвращение к своей жуткой работе.

      – Потому что решил, будто ваша судьба – стать монахиней? – недоверчиво допытывался Ройс, искоса поглядывая на нее. – Должно быть, ему известны иные стороны вашей натуры, отличные от тех, что вы демонстрируете мне.

      Это едва не заставило ее рассмеяться; он заметил, как она прикусила губку, а на щеках заиграл румянец.

      – По правде сказать, – медленно проговорила она, и голос ее, когда она не сердилась и не ждала неприятностей, оказался на удивление нежным, – я думаю, вы вправе утверждать, что он отослал меня туда именно потому, что ему известны те же стороны моей натуры, что и вам.

      – В самом деле? – любопытствовал Ройс, поддерживая беседу. – По какой же причине вы пытались убить его?

      Он проговорил это с такой искренней обидой, что Дженни не смогла сдержать улыбку. Вдобавок она со вчерашнего дня ничего не ела, и в крови у нее бродило крепкое вино, расслабляя и оживляя тело с макушки до пят.

      – Ну? – настаивал Ройс, разглядывая крошечную ямочку в уголке ее рта.

      – Я никогда не пыталась убить отца, – твердо заявила она, делая следующий стежок.

      – Так что же вы сделали, раз он удалил вас в монастырь?

      – Среди прочего отказалась… некоторым образом… выйти замуж за одного человека.

      – Вот как? – с неподдельным изумлением вымолвил Ройс, припоминая, что слышал о старшей дочери Меррика, будучи в последний раз при дворе короля Генриха. Ходили слухи, что она – некрасивая, чопорная, холодная женщина и типичная старая дева. Он порылся в памяти, недоумевая, кто именно описывал ее в таких выражениях, и вспомнил – это поведал Эдвард Болдер, граф Лохлордон, эмиссар двора короля Иакова. Впрочем, то же самое единодушно повторяли и все остальные в тех редких случаях, когда ему доводилось слышать о ней; но, кажется, было еще что-то, что в данный момент ускользало из памяти.

      – Сколько вам лет? – отрывисто поинтересовался он.

      Вопрос, кажется, озадачил и раздражил ее.

      – Семнадцать, – призналась она, по мнению Ройса, не очень охотно и добавила: – И две недели.

      – Так много? – молвил он, скривив губы в сочувственной и удивленной гримасе. Семнадцать – еще далеко не старость, хотя большинство девушек выходит замуж между четырнадцатью и шестнадцатью. Он решил, что в старые девы ее записали не совсем справедливо. – Стало быть, вы сознательно не желаете выходить замуж?

      В глубоких синих глазах промелькнули досада и протест, а он все пытался вспомнить, что еще болтали о ней при дворе, но в голову не приходило ничего, кроме утверждения, будто сестра Бренна превосходит ее во всем. По слухам, лицо Бренны красой затмевает солнце и звезды. Ройс лениво гадал, почему мужчины предпочитают кроткую бледную блондинку этой бешеной юной соблазнительнице, и тут сообразил, что сам в основном отдает предпочтение уютным светловолосым ангелоподобным красавицам, особенно одной.

      – Вы, значит, сознательно не желаете выходить замуж? – повторил он, рассудительно переждав следующий стежок, чтоб