Вспомни меня, любовь. Бертрис Смолл

лишь формально, причем, по-видимому, изменений в этом плане не предвидится. Анна, стараясь подыграть королю, изображала наивную непорочность. При дворе, где испокон века процветали интриги, измены и любовные связи, вначале мало кто верил, что королева может быть настолько наивна, но, однако, со временем пришлось признать, что это так и есть. Однажды зимним вечером, сидя в кругу своих дам, королева заговорила о том, как заботливо и нежно относится к ней король.

      – Каждую ночь, ложась спать, он дарит мне нежный поцелуй и говорит: «Спокойной ночи, милая», а утром, уходя, снова целует меня и говорит: «До свидания, милая». Разве он не лучший из мужей? Бесси, детка, налей мне, пожалуйста, стаканчик мальвазии.

      Придворные дамы казались изумленными. После нескольких мгновений замешательства леди Эджкомб осмелилась произнести:

      – Мы все надеемся, что у вашего величества скоро родится дитя. Вся страна будет ликовать, когда у принца Эдуарда появится брат, герцог Йоркский. – Она неуверенно улыбнулась.

      – Пока я не жду киндер, – смело ответила королева, принимая чашу с вином из рук Элизабет Фицджеральд. – Спасибо, Бесси.

      – Я… Я думаю, может быть, вы, ваше величество, все еще девушка? – осторожно спросила леди Эджкомб, в то время как все остальные оцепенели от такой дерзости.

      Они знали, что леди Эджкомб никогда не посмела бы сказать такое любой другой женщине, но нынешняя королева так неизменно мягка, добросердечна и почти никогда не обижается.

      – Как это я могу оставаться девушкой, если сплю с мейн Хендрик каждая ночь, леди Уинифред? – хмыкнула королева. – Это глупо.

      – Чтобы быть настоящей женой во всех смыслах, нужно больше, чем просто спать в одной кровати, – мягко продолжила леди Эджкомб. – Между вами больше ничего не происходит?

      Королева медленно покачала головой, добавив:

      – Но я вполне довольна тем, что есть. Я не знаю и не хочу знать ничего другого. Хендрик – очень хороший муж.

      «Так, – подумала она, – наконец-то с помощью докучливой леди Эджкомб мне удалось подтвердить слова короля о том, что наш брак фактически не осуществился». Поднявшись, королева объявила:

      – Я хочу отдохнуть, леди. Все свободны, кроме Ниссы Уиндхем.

      Анна медленно направилась к двери в спальню, за ней торопливо последовала Нисса.

      – Бедная женщина, – покачала головой герцогиня Ричмондская. – Она действительно не понимает. Как жаль, что король не любит ее. Что же с ней будет? Ведь король не сможет обвинить ее ни в измене, ни в кровосмесительных связях, как предыдущих жен.

      – Скорее всего брак будет просто аннулирован, – предположила маркиза Дорсет. – Что же еще?

      Войдя в спальню, Нисса плотно прикрыла за собой дверь и, взглянув на королеву, заметила на лице своей госпожи какое-то странное выражение.

      – Не позволяйте им огорчать вас, мадам, – соболезнующе заметила Нисса, но, к ее удивлению, Анна вдруг звонко расхохоталась.

      Когда