ЭмоБоль. Сны Кити. Антон Соя

удовольствием наблюдаем, как их челюсти брякаются об пол.

      А вот Дэн совершенно свободен, и с ним флиртовать можно сколько угодно. Только вот выглядит он так брутально и пугающе, что редко кто решится на флирт. Настоящий татуировщик, весь заколот собой и друзьями, сухое жилистое тело подкачано, лицо как у злодея из дешёвого голливудского боевика, мистическая бородка, чёрные волосы сбриты с боков головы, а на загривке лежат толстой косой, тоннели в ушах зашиты, язык раздвоен сплитом, и Дэн поэтому сильно шепелявит. Он этого дефекта речи немного стесняется и говорит с клиентами мало и неохотно, а они частенько думают, что он надутый сноб. Нужно и язык зашить, вот только некогда, потому что Дэн самый востребованный мастер в городе. Он виртуоз, делает тонкую работу любой сложности. Всё время занят. Жаль его. На личную жизнь никакого времени. Несмотря на монструозную внешность, Дэн – добрейшей души человек. Это он предложил мне полетать. Я так давно ждала приглашения. Слушала его рассказы про саспеншн (перед нами, в отличие от клиентов, Дэн не стесняется шепелявить) и думала, как было бы здорово, если бы он меня позвал. Но напрашиваться не хотела. И желание сбылось! В субботу мы пойдём с ним в закрытый клуб, где мне всадят под кожу на спине шесть стальных крюков и поднимут за них к потолку. Возможно, моя жизнь после этого изменится. Скорее всего. Все, кто летал на крюках, описывают свои ощущения по-разному. Одним открылась истина, другие, кроме боли и дискомфорта, ничего не испытали, а третьи ждут не дождутся следующего раза, чтобы испытать то невообразимое счастье, наступающее за порогом чувствительности, когда ты паришь на отслоившейся от мяса коже над собственной жизнью.

      Говорят, что в подвесе, как в любви, первый раз – самый впечатляющий и запоминающийся, и той остроты ощущений и полноты нирваны, которые ты получаешь, взлетев первый раз, ты больше никогда не получишь, как ни старайся. А ещё говорят, что ты можешь увидеть наяву то, что видишь во сне. А мне это очень нужно! Если я увижу свой сон, будучи подвешенной на крюках, я его уже точно никогда не забуду. А ещё меня прикалывает, что это будет не позёрское подвешивание у всех на виду, а некое таинство, инициация: только я, Дэн и ещё пара его друзей-фриков, которые очень серьёзно уже несколько лет занимаются подвесом в Питере. Даже не знаю, брать ли с собой Риту. Если не позову, она смертельно обидится. А если позову, стопроц устроит мне истерику и костьми своими длинными ляжет, чтобы я туда не ходила. Ритка – страшная собственница и ревнивица во всём, что касается моего тела. Моего тела хочет касаться только она. А всяческий бодмод она просто на дух не переносит. Никаких экспериментов над телом. Дай ей волю, она бы все мои любимые стальные побрякушки из меня вытащила и выбросила. Но я ей воли не даю. Держу в чёрном теле. Хотя тело у Риты молочнобелое. Простите, если из меня время от времени будет лезть игра слов, –