К чему приводят девицу… Ночные прогулки по кладбищу. Анна Рассохина

строго напомнила тетя Ирана.

      – Кто-то, – с любезной улыбкой отозвалась рыжая.

      – Кажется, мы должны прийти к кому-то, – изображая бурную мысленную деятельность, сообщила я.

      – И он там не один должен ждать! – вспомнила Тинара.

      – Да! Их там много! – старательно закивала Лисса.

      Матушка страдальчески закатила глаза, тетя Ратея поспешила уточнить:

      – Они что-то должны вам передать? Может, венец? Давайте вспоминайте!

      Мы с кузинами усиленно пытались припомнить стих, у меня, как назло, не получалось этого сделать. Сестры тоже молчали. Родительницы уже начали злиться, но выразить свое недовольство не успели, в библиотеку, где мы беседовали, вошел батюшка. Он прямо с порога спросил:

      – Наговорились уже? Я время обеда из-за вас пропустил! Что решили? И пойдемте уже поедим!

      – Я все расскажу, – маменька улыбнулась папеньке.

      – Ладно, пойдемте в трапезную, – вздохнула тетушка Горана.

      Взрослые стали выходить из библиотеки, видимо давая понять, что разговор на сегодня закончен. В дверях тетя Ирана оглянулась на нас и угрожающим шепотом проговорила:

      – Вспоминайте стих! Это в ваших же интересах!

      Мы с кузинами виновато потупились и решили пойти за родителями, так как тоже устали от разговоров, а еще нам не мешало бы осмыслить полученные сведения.

      Ночью мне не спалось. Я ворочалась с боку на бок и пыталась считать белых овечек на белоснежном поле.

      – Одна овечка, две овечки, – я не забывала представлять каждую из них, – три, четыре… десять, одиннадцать… сорок…

      Я закрыла глаза и увидела как наяву: зима, искристый снежок, сорок белых овечек. А куда они смотрят? На снег? На небо? Или, может, друг на друга смотрят? Этакие смотрящие овечки. Смотрящие… мм… где-то я уже слышала это слово… О Луана! Конечно же! Смотрящие! Именно они упоминались в стихе бабушки. Смотрящие должны открыть тайну, где находится венец Мирисиниэль!

      Я как ужаленная вскочила с кровати, накинула на плечи легкую шаль и бросилась к Лиссандре. По пути заскочила к Йене, разбудила ее и велела подойти в комнату рыжей.

      Собрались быстро.

      – Что случилось? – зевала Лисса и с укором смотрела на меня.

      – Я вспомнила то, о чем говорилось в стихе! – волнуясь, поведала я.

      – Ого! – Воодушевленные кузины перестали зевать и переглянулись между собой, но ответить ничего не успели.

      Раздался осторожный стук в дверь, а после в открывшуюся щелку заглянули любопытные лица младших сестер.

      – К вам можно? – робко поинтересовалась Латта.

      – Заходите, раз пришли! – кивнула Лиссандра.

      Младшие проскользнули в комнату и удобно устроились на кровати.

      – Давайте рассказывайте, что случилось? – потребовала Латта.

      – С чего вы решили, будто что-то случилось? – решила повредничать я.

      – Да ладно тебе! Ты так топала по коридору, что я решила, будто пожар начался! – ядовито ответила Тинара.

      – Я не топала,