Приключения Илии или племя «Храбрых». Наталья Гончарова

м,

      Сидеть бочок к бочку рядком.

      И жили так из года в год,

      Жевали грустно корнеплод,

      Пока не появился ИлиЯ,

      В семье, живущей близ ручья.

      Он был как все, и худ и низок,

      И можно написать хоть целый список,

      Как он похож на всех,

      И все похожи на него,

      Однако ж был один в нем грех,

      Но хватит греха одного,

      В особенности именного того,

      Которого бы, не было у всех,

      Ведь именно тогда опасен грех.

      И я скажу вам без ехидства,

      Не надо в жизни быть провидцем,

      Чтоб знать, что именно с инаковости,

      Без всякой веской надобности,

      И начинается беда,

      Так будет и так есть всегда.

      Но мучить понапрасну вас не буду,

      А то рассказ я, ненароком, позабуду.

      Грех Илии известен был как «Храбрость»,

      Вот если б это была подлость,

      Тогда б никто, и ничего, и не заметил,

      Горошину в горохе не приметил.

      Но как случилось, так случилось,

      И как решилось, так решилось.

      – Изгнать! – постановило грозно племя,

      Как будто Илия не их дурное семя.

      Но наш Илия не испугался,

      Тотчас из дома отчего засобирался,

      И вмиг исчез в той самой чаще,

      Звучащей, пуще прежнего, кричаще.

      Вначале одному, конечно, было трудно.

      Сперва, питался по привычке скудно,

      Но скоро надоел ему треклятый корнеплод,

      И он избрал другой питания подход.

      Стал пробовать и то, и это,

      Кусать из леса разные предметы.

      От одного его весь день тошнило,

      Попробовал другого -

      В карусели дО ночи кружило.

      Немало было и благого,

      Красивый цвет и сочный вкус,

      Приятно в животе и сытный перекус.

      Узнал что жил все это время не один,

      И что меж темных и заброшенных руин

      Живет невиданное им доселе племя,

      Зловещее как преисподни семя.

      Однако ж, наскитавшись в одиночку,

      Он в одиночестве решил поставить точку,

      Но будто бы тяжелая рука,

      Откуда-то с небес и свысока,

      Коснулась с нежностью, но твердо

      Его плеча, с наивностью расправленного гордо.

      – Пос-с-с-с-стой, – шепнула ветка на ветру,

      Царапая ногтями об кору.

      – Пойдеш-ш-ш-шь туда и не вернеш-ш-шься,

      А затаиш-ш-ш-шься, может быть, спасеш-ш-шься,

      – Прошелестела павшая листва.

      Не видел он еще такого колдовства.

      – Но я же храбр и отважен! –

      Илия ответил прямо в лес,

      Что был так мрачен и пейзажен,

      Но на голову Илии упала только тишина с небес.

      Как не кричал, не призывал к ответу

      Немой и страшный лес,

      Но больше лес ему не показал чудес.

      И следуя с небес завету,

      Укрылся ветками наш храбрый Илия,

      Оставив лишь глаза, горящие монетой,

      Что странники кидают у ручья.

      В засаде ждать пришлось не долго,