Пленник. Война покоренных. Книга 1. Милость богов. Джеймс С. А. Кори

в темноте, приближалось. Излучение местной звезды разбивалось, растекалось рябью по поверхности гравитационного пузыря. Враг никак не проявлял себя, и с каждой минутой промедления распорядок все меньше соответствовал распорядку удара из засады.

      Полуразум не обнаружил в лучевом выбросе ничего, кроме самого факта его существования. Правда, выброс в какой-то мере соответствовал работе планетарной системы наведения, но имелось и несколько структурных отличий. По некоторым признакам, это было местное изобретение: эволюционная дивергенция, а не повод для тревоги.

      Однако то обстоятельство, что обитатели Анджиина обнаружили их приближение, слегка раздражало. Приходилось учитывать новый фактор. Корабли карриксов продвигались с особой осторожностью. Командование колонии решило раньше обычного сбросить пузырь и снять маскировку, чтобы на корабли обрушились шумы и потоки нормального пространства. Они сканировали вакуум – тонкую дымку рассеянной материи, бешеный танец энергетических полей и сил, излучаемых звездой и отражавшихся от ядер мелких планет. Если у Анджиина имелся Протектор, он должен был проявить себя именно в этот момент.

      Протектора у Анджиина не было. Ничего не случилось.

      Карриксы переключили внимание на планету. Узлы, разбросанные по гигантским кораблям, достигли зрелости и разинули пасти – голодные механические существа, – готовясь принять свой груз. Рак-хунды, синены, мягкие лотарки хлынули внутрь. Те, кто не мог выносить замкнутых пространств и скачков гравитации, вводились в продолжительную кататонию. Остальные укрывались в жидкостных цистернах. Солдаты-карриксы последними заняли свои места – как воины, берущие поводья колесниц.

      Анджиин был уже так близко, что стали различимы детали его поверхности – зеленые и черные участки суши, разнонасыщенная синева морей, белизна полюсов и высоких горных хребтов, где геологические формы соприкасались с ледяным космосом, беспрестанно выщербляясь. Решение было принято. Последовали команды. По всей коже, по всем поверхностям кораблей-колоний открылись люки, и нагруженные узлы выплеснулись из них – вовне и вниз.

      Они падали тысячами, десятками тысяч. Узлы скакали и пели, обгоняя друг друга, поначалу неторопливо, затем убыстряясь, соревнуясь друг с другом в азартной гонке к разреженным слоям атмосферы, где витали разве что залетные атомы гелия, вылетевшие из воды и камня. Узлы меняли направление, растягивались по кривой такой ширины, что она казалась почти прямой. Продолговатые сфероиды состязались за место в матрице, протягивая к соседям невидимые силовые линии, чтобы сграбастать и загнать на свои места отставших – тех были сотни, затем тысячи и, наконец, сотни тысяч. Словно сжимая огромный кулак, узлы окружали Анджиин своей сетью.

      Полуразум собрался – нет, не с мыслями, а с тем, что их заменяло. Примитивные виды общались с помощью звуков и световых лучей узкого диапазона. Присутствовала и хеморецепция, но большей частью неосознанная. Здесь не делились