Инспектор Мяу и дело о пропавшей скульптуре. Дмитрий Васильевич Подлужный

, чем весь особняк, в котором проходила выставка.

      И именно её похитили.

      Произошло это стремительно, почти нереально. Сначала раздался протяжный крик:

      – Мяяяу!

      Все повернули головы. Один из официантов – неуклюжий рыжий кот в жилете, рухнул на пол, перевернув поднос с креветками и паштетом. В тот же миг раздалось странное мяуканье – высокое, дрожащее, будто мурлыканье, сыгранное на скрипке.

      И когда все снова обратили внимание на постамент – скульптура исчезла.

      Охрана растерялась. Галеристы в панике звонили кому-то. Посетители метались по залу. Служебные коты нюхали пол, шипели друг на друга и не могли понять, куда исчезла драгоценность.

      Не найдя ничего служебными котами, организаторами выставки было принято решение обратится к лучшему сыщику города – к Инспектору Мяу. Славящемуся отличным нюхом и на его счету уже много дел было раскрыто. И не выпускать никого с особняка пока инспектор не проведет свое расследование.

      Спустя 15 минут на место прибыл Инспектор Мяу.

      Он вошёл с той уверенностью, которая бывает только у котов, знающих, что их зовут тогда, когда всё действительно плохо. Молодой, но уже обласканный славой сыщика, Инспектор был одет в изящный серый тренч и тёмную фетровую шляпу с чуть загнутыми полями. Под левой лапой он держал блокнот, а под правой – надкусанный бисквит (он не любил приходить на место преступления голодным – это мешало мышлению).

      – Что у нас тут? – негромко спросил он, оглядывая зал янтарными глазами.

      – Похищение! – ахнула дама в жемчугах, критик и куратор выставки, – "Триумф Мурлыки" исчез, просто исчез! Никто не видел, как, никто не знает, кто! Был только странный звук мяуканья-мурлыканья, и статуэтка исчезла за мгновение.

      Инспектор подошёл к постаменту. Он аккуратно понюхал стекло, осмотрел край. Ни царапин, ни трещин. Запах… слегка пыльный, с ноткой карри. Любопытно.

      – Я хочу, чтобы мне показали место, где упал официант, – тихо сказал он. – И приведите всех свидетелей.

      Пока его сопровождали к угощениям, Инспектор краем глаза заметил важное: маленький клочок чёрной шерсти, зацепившийся за ножку постамента. Он аккуратно снял его когтем и положил в карман.

      Уже тогда он знал: дело будет непростым.

      Слишком ловко всё было сделано. Слишком быстро. А странное мяуканье? Оно словно отвлекло всех ровно в тот момент, когда нужно было отвлечь. Почерк… почти гипнотический.

      И Инспектор Мяу тихо пробормотал:

      – Кто-то очень хорошо знает, как действовать в толпе. Кто-то, кто умеет исчезать. Как настоящий… кот-фантом.

      Он щёлкнул когтем по краю блокнота.

      – Но есть одна вещь, которую даже фантомы оставляют. След.

      Глава 2. Следы среди бархата

      Инспектор Мяу остался в зале один.

      Он снял шляпу и повесил её на ближайшую стойку с программками выставки. Его движения были мягкими, как ночной ветер, и одновременно точными, как удар лапы по мыши. Он любил осматривать места преступлений в одиночестве: тишина позволяла уликам говорить.

      Он прошёлся вдоль бархатной дорожки, ведущей к постаменту. У витрины по-прежнему зияла пустота – скульптура исчезла так, будто её и не было.

      – Хм, – протянул Мяу, присев на корточки и поднеся морду к полу. Он провёл лапой по поверхности и прищурился. – Это не кошачьи следы…

      Пол был отполирован до зеркального блеска, но на свету под определённым углом стали видны отпечатки. Слабые, еле заметные, но вполне различимые для тех, кто знает, куда смотреть. Инспектор вытащил из внутреннего кармана маленькую кисточку и пудру – и с ювелирной осторожностью провёл вдоль ряда отпечатков.

      Контуры стали яснее.

      – Подошвы. Причём не мягкие, как у кошачьих ботинок, а плотные. С глубоким протектором, – он прищурился, – человеческие.

      Следы вели от выхода на служебный коридор – прямо к постаменту, а потом исчезали. Будто вор буквально испарился.

      – Вор в ботинках… – пробормотал Мяу и замер.

      Он сделал несколько шагов в сторону, изучая сами следы. Ширина шага, характер постановки – всё говорило об уверенной походке взрослого, не слишком крупного, но подвижного. Преступник явно знал, что делает. Но если он был в ботинках – он притворялся человеком. На кошачью походку эти следы не походили ни с какой стороны.

      Инспектор остановился, сел и задумчиво вылизал переднюю лапу.

      – Зачем кошке переодеваться в человека?.. – тихо спросил он самого себя. – Или… это был не кот вовсе?

      Он снова взглянул на место падения официанта. Стол был опрокинут, еда валялась кучей, среди крекеров и паштетов виднелась выбитая ложка. Мяу подошёл ближе, изучая – и тут его внимание привлёк отпечаток хвоста. Длинный, смазанный, но отчётливо волочившийся по полу. След тянулся от подноса к ближайшей драпировке, исчезая под ней.

      – Кто-то был с хвостом… но в ботинках. Маскировка?

      Он