Ва-банк. Дженнифер Линн Барнс

Дин мог понять этот вопрос. Я села и повернулась к нему.

      – Ты не такой, как он, Дин.

      Я провела рукой по его подбородку. Дин больше всего боялся, что в нем было что-то от отца. Психопатия. Садизм.

      – Я знаю, – ответил он.

      «Ты знаешь, – подумала я, – но ты не веришь».

      – Верь мне, – прошептала я.

      Он положил ладонь мне на щеку и кивнул – всего раз, едва заметно. У меня сдавило грудь, но внутри будто что-то поддалось.

      Ты не такой, как твой отец.

      То, что случилось с мамой, – не моя вина.

      Чувствуя, будто сердце бьется у самого горла, я встала. Пошла за флешкой с файлами о маме. А потом вернулась и вложила ее ему в руку.

      – Открой их, – сказала я ему совсем тихо, потому что слова застревали в горле. – Открой их, потому что я не смогу.

      Глава 16

      Скелет завернут в темно-синюю шаль.

      Я сидела перед компьютером рядом с Дином, открывая одно фото за другим, и чувствовала, как палец тяжелеет с каждым кликом.

      Давно засохший цветок вложен в левую руку скелета.

      Ожерелье у нее на шее, цепочка болтается в грудной клетке.

      Пустые глазницы смотрели на меня из черепа, в котором не осталось плоти. Я смотрела на его очертания, ожидая вспышки узнавания, но ощущала лишь, как желчь поднимается к горлу.

      Ты срезал мясо с ее костей. Эксперты пришли к выводу, что это было сделано после смерти, но это слабо утешало. Ты уничтожил ее. Ты разрушил ее.

      Дин положил ладонь мне на затылок. Я здесь.

      Я сглотнула, подавляя тошноту, которая становилась невыносимой. Раз. Другой. Третий – а потом перемотала к следующей фотографии. Их были десятки – фото грунтовой дороги, на которой ее похоронили. Фото строительной техники, которая выкопала простой деревянный гроб.

      Ты завернул ее кости в одеяло. Ты похоронил ее с цветами. Ты нашел для нее гроб…

      Я заставила себя дышать и переключилась с фотографий на чтение официального отчета.

      Согласно данным патологоанатома, на скелете осталась зарубка – на внешней стороне одной из костей ее руки – она защищалась от ножа, который буквально рассек ее руку до кости. Результаты лабораторного анализа показывали, что кости перед тем, как захоронить, обработали какими-то химикатами. Из-за этого останки было сложно датировать, но анализ места преступления позволял сделать вывод, что маму похоронили через несколько дней после того, как она исчезла.

      Ты убил ее, а затем стер с лица земли. Ни кожи на костях. Ни волос на голове. Ничего.

      Пальцы Дина мягко разминали мне мышцы шеи. Я отвела взгляд от компьютера и посмотрела на него.

      – Что ты видишь?

      – Заботу. – Дин помолчал. – Почтение. Сожаление.

      Мне захотелось сказать, что мне все равно, чувствовал ли убийца сожаление. Мне было все равно, что она была для него так важна, что он не стал просто сбрасывать ее тело в какую-нибудь яму.

      Не тебе ее хоронить. Не тебе ее чтить, больной сукин сын.

      – Думаешь, она его знала? – Мой голос казался далеким мне самой. –