Охота на «Лиса пустыни». Война в Северной Африке. 1940—1943. Алексей Шишов

скандала стало охлаждение престарелого маршала Петэна и его окружения к идее вступления своей «урезанной» страны в войну против Великобритании.

      …Прошло два года, и Франция с правительством в Виши потеряла вновь немалую часть остававшегося у нее военного флота. Дело обстояло так. Те французские корабли, которые смогли уйти из североафриканского Мерс-эль-Кебира в Тулон, находились там вплоть до конца 1942 года. Германское командование изначально не предпринимало попыток их захвата. Но 26 ноября того года немецкие войска, вошедшие в Тулон, попытались их захватить, для чего был разработан план операции «Лила».

      Тогда верные долгу французские моряки при первой же попытке немцев захватить их флотские силы, исполняя «внутренний» приказ адмирала Дарлана, затопили свои корабли и морем ушли в Алжир. Это событие вошло в историю Второй мировой войны как «Тулонская трагедия».

      В Тулоне в тот день находился 61 корабль, экипажи которых были верны правительству маршала Петэна. Французские моряки спохватились только тогда, когда немцы вплотную подошли к городу, а их танки появились на приморской набережной. После «Тулонской трагедии» в руках сторонников Виши на Средиземном море остались только порты Туниса, прежде всего города Тунис и Бизерта. Но они были ближе всех к итальянской Сицилии, а этот коммуникационный путь «разрывался» британской Мальтой.

      Операция «Катапульта» не принесла славы воюющей Великобритании даже в стане ее союзников. Сам Уильям Черчилль писал о том так: «Это было самое ненавистное решение, самое неестественное и болезненное, в котором я когда-либо участвовал». Вполне возможно, с такими словами оправдания он, как политик, просто хитрил, зная общественное мнение и в пострадавшей Франции, и в Европе, и «за океаном».

      Пожалуй, еще более откровенно высказался командующий соединением «Н» вице-адмирал Джеймс Сомервилл, который заявил, что это была «крупнейшая политическая ошибка современности, которая поднимет против нас весь мир… нам очень стыдно». Сомервилл мог оправдаться тем, что, как человек военный, он выполнял приказ премьер-министра Великобритании.

      Однако сегодня западные историки Второй мировой войны, такие как Дэвид Броун и Колин Смит, пишут о том, что иностранное мнение в целом благоприятно отнеслось к операции «Катапульта». Пишут о том, что атака на Мерс-эль-Кебир стала крупным триумфом премьера Уинстона Черчилля и что ее благосклонно восприняли многие правительства. Такие факты действительно имели место, но опять же это было не общественное мнение.

      Здесь уместно вспомнить дневниковую запись, сделанную рукой министра иностранных дел фашистской Италии графа Галеаццо Чиано о том, что Королевский военно-морской флот сохранил «безжалостность капитанов и пиратов XVI столетия». Что ни говори, но Чиано историю знал.

      Атака на ВМБ Мерс-Эль-Кебир имела свое продолжение в самом большом городе французского Марокко Касабланке. В начале июня 1940 года туда из Гибралтара