Курская битва. Коренной перелом в Великой Отечественной войне. Валерий Замулин

широко известны строки из произведения белгородского поэта В. Татьянина «После боя»: «…Здесь Шаландин в грозном сорок третьем/ вёл свой танк, горящий на врага…/Ты спроси – и скажут даже дети,/что такое Курская дуга»[93]. Но если обратиться к документам, например к наградному листу В.С. Шаландина, который подписал его прямой начальник – командир 2 тб 1 гв. тбр майор С.И. Вовченко (в таких материалах командиры не упускали возможности поярче описать подвиг представляемого к награде), то мы из него действительно узнаем о примере настоящего героизма и стойкости танкистов, отдавших жизнь в борьбе с врагом. Однако в нём нет даже упоминания о таране. «Несмотря на беспрерывную бомбёжку и артиллерийский огонь противника, тов. Шаландин в течение 10 часов героически вёл бой, – отмечается в документе. – …Тов. Шаландин сгорел в танке на том самом месте, где было приказано держать оборону его взводу»[94].

      Если следовать логике авторов книги, то погибнуть в танке, до конца выполнив приказ, ещё не подвиг, а погибнуть, совершая таран, – это пример для потомков. Подобный подход к оценке героических дел, по сути, девальвировал тяжелый каждодневный солдатский труд. Поэтому после войны фронтовики недобрым словом поминали подобного рода выдумки и их творцов, политработников. Чему я не раз был свидетелем.

      И тем не менее нельзя не согласиться с профессором К.В. Яценко, который подчёркивал, что «появление этой книги (Г.А. Колтунова и Б.С. Соловьёва. – В.З.) знаменовало собой важную веху в развитии исследований истории Курской битвы»[95]. Вместе со сборником статей под редакцией И.В. Паротькина она явилась существенным успехом советских ученых, который дал импульс для развития нашей военной исторической науки. Эти издания стали добротным фундаментом, они во многом определили вектор развития исследований Курской битвы вплоть до начала 1990-х гг. Несмотря на значительную идеологическую составляющую и ошибочное толкование отдельных событий, их авторы уже в новых общественно-политических реалиях сумели чётко закрепить достигнутый к тому времени уровень научных знаний по данной проблеме. Тем самым был поставлен некий барьер на пути процесса переписывания истории войны брежневским руководством, начавшегося в середине 1960-х гг.

      В последние двадцать лет существования СССР научный подход к изучению Курской битвы практически полностью был вытеснен. Как точно заметил В.А. Золотарёв, историография войны «…постоянно находилась под контролем ЦК КПСС и во многом превратилась в отрасль партийной пропаганды»[96]. Для иллюстрации приведу несколько цифр. В это время головной организацией по изучению военной истории страны окончательно становится Институт военной истории. По сути, он стал монополистом при подготовке всех значимых изданий о Великой Отечественной. В плане работы его «Научного совета по координации исследований

93

Третье поле. Крестьянское дело. Белгород, 1998. С. 110.

94

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 793756. Д. 54. Л. 42.

95

Яценко К.В. Курская область в период Великой Отечественной войны: историография. Курск, 2006. С. 20.

96

Золотарев В.А. Проблемы изучения истории Великой Отечественной войны // Новая и новейшая история. 2000. № 2. С. 3.