Запретная мелодия. Любовь под гитарные струны. Книга первая. Алина Есенина

своей унылой, но довольно уютной комнаты и спустившись по витой лестнице вниз, замечаю папу в кухонном фартуке у плиты. В одной руке он держал какую-то книгу с рецептами, а в другой раскалённую сковороду. Да уж, сегодня батя дает жару! Похоже, нас ждет кулинарный баттл… Но, если он и впрямь попросит меня помочь что-либо приготовить, я чувствую, что проиграю его еще до начала.

      – Не смешно Ксения, – папа хмурится, бросая на меня вопросительный взгляд. – Это, что на тебе надето?

      – Пижама, – невозмутимо ответила я.

      – Ксюша! – взревел папа, едва не подпрыгнув до потолка. Раскалённое масло из его сковороды брызнуло во все стороны, словно фейерверк. – Он же знаменитость! Неужели так сложно было нарядиться во что-то приличное? Я, конечно, не жду от тебя вечернего платья, но хотя бы джинсы!

      – Пап, ну знаменитость-то он, а не я! И потом, он едет к тебе, а не ко мне. Ко мне, если ты запамятовал, приедет его дочь. Так что, если уж кто и должен блистать в вечернем платье, так это ты! Ты же так трепетно ждёшь своего звёздного друга…

      Отец бросил на меня такой взгляд, что из его глаз, чуть не посыпались искры. Тяжелый вздох сорвался с его губ, как будто он пытался выдохнуть сразу все разочарование мира. Он-то знал, бесполезно бодаться с моим упрямством, все равно что пытаться уговорить улитку на пробежку. Замолчал, махнул рукой и продолжил свое колдовство на кухне. Да, он давно смирился с моим несгибаемым характером, и предпочитал не тратить нервы на бессмысленные баталии. Вот почему мне многое сходило с рук. В конце концов, кто в здравом уме будет спорить с ходячим торнадо?

      Торнадо, кстати, зовут Ксюша. Ксения Викторовна, если говорить официально. Я студент музыкального колледжа, по совместительству – эпицентра тотальной скуки. Живем мы с папой в нашем скромном, двухэтажном доме, что примостился на задворках Ярославля. Папе всего-то сорок пять, а он уже пенсионер, виртуозно переквалифицировавшийся из бравого полицейского в заядлого огородника. Теплица, его новое пристанище, она построена рядом с нашим домом, словно выросший гриб после дождя, грозясь поглотить нас обоих в своем зелёном безумии. Мама упорхнула из нашей жизни пару лет назад, словно яркая бабочка, смахнув крыльями пыль с устоявшегося брака. Развод с отцом стал для неё билетом в мир искусства, где она теперь царит и повелевает, организуя картинные выставки так, будто дирижирует целым оркестром красок и холстов! А я? Я, как верный якорь, осталась с папой. Мне ближе тихая гавань.

      Иногда, когда папа ворчит, что я опять разбросала носки по комнате, и я ловлю себя на мысли: "А может, к маме? в другой город, в новую жизнь…" Но тут же одергиваю себя. Папа, хоть и ворчун, но он мой ворчун. И кто, если не я, будет смотреть с ним футбол по воскресеньям, поедая пиццу, щедро посыпанную острым перцем? Мама, конечно, тоже любит острое, но футбол… это не её стихия. И потом, самостоятельная жизнь маячит на горизонте, словно маяк для корабля, сбившегося с курса. Совсем скоро мне исполнится восемнадцать лет, а это уже не просто цифра, это билет в один конец во взрослую жизнь, где я сама себе капитан и штурман. Сама буду решать, когда мыть посуду, когда спать, и… когда разбрасывать носки. Хотя, нет, носки – это уже перебор даже для меня.

      Немного посмотрев на то, как готовит папа, я решила, что моим глазам достаточно подобного зрелища. Развернувшись, я направилась в свою комнату, подумывая о том, чтобы всё-таки переодеться. Естественно, ни о каком платье и речи не шло, но я не против чего ни будь теплого и просторного, чтобы оно прикрыло мои худые ноги, и мне не пришлось одевать джинсы. Натянув на себя длинный, голубой свитер, я обула ноги в короткие белые носочки, чтобы не ходить перед кумиром моего папочки, босой. Устроившись на кровати, я набрала номер Полины.

      – Привет, – донеслось с другого конца, буквально через несколько гудков. – Мы ещё в дороге.

      Полина – моя давняя подруга. Вместе, мы ходили в один и тот же детский сад, и вообще жили по соседству, до тех пор, пока ее мама, подобно моей, не оставила воспитание дочери на отца, уехав совершенно в другую страну. Полинкин папа, недолго думая, ухватил ее под мышку и рванул в Москву, где сколотил рок-группу, от которой теперь фанатеет вся молодежь в интернете. Как оказалось, отец Полины – закадычный друг моего папеньки, прямо как из старого анекдота… Я не уверена, что впишусь в их компанию, слушая рок-н-ролльные истории их молодости, поэтому, сразу по приезду Полины, планирую затащить ее в местный популярный клуб, чтобы девушка хоть ненадолго, но отдохнула от своего старика.

      – Папа говорит, мы погостим у вас немного дольше, – прощебетала девушка, с другого конца провода. – Он решил дать несколько концертов в Ярославле, прежде чем мы вернемся в Москву.

      – Без проблем, только скажи, твой папа случайно не эксперт по рассматриванию пыли под микроскопом?

      – Чего?

      – Я имею в виду, он не из тех привередливых гениев, которым нужно, чтобы его встречали исключительно в шелках, с оркестром и персональным поваром?

      – Эм, погоди секунду, – Полина оторвалась от телефона, и до меня донесся приглушенный шум дороги. – Пап, тут Ксюша спрашивает… – Последовала пауза, а затем взрыв хохота.

      – Он спрашивает,