Пророк Темного мира. Сергей Волков

странице небес.

      А потом она увидела ежика. Тощий, взгорбивший колючки зверь выполз из зарослей лещины, принюхался, тыча узкой, неприятной мордой в траву, споро перебежал прогалину и канул в осиннике по другую сторону. И все бы ничего, да вот только размерами тот ежик был с добрую свинью…

      Дважды за день корабль пересек вброд неширокие, спокойные речушки. Тамара, оправившись от утренних потрясений, попыталась разобраться в системе управления, дергая за палки и веревки, свисавшие с потолка в «рубке», как окрестила она носовое помещение судна, но больших успехов не достигла. Однажды ей вроде показалось, что скорость корабля увеличилась — отчаянно, навзрыд застонало дерево, скрипы и шорохи слились в общий, истошный визг, но тут прибежал взъерошенный Мыря и, сверкая глазами, велел «дурью не маяться».

      — Везет нас эта телега — и пущай везет! Когда что-то работает — не лезь, боком выйдет! — сурово отчитал Тамару домовой. Девушка молча развела руками и поднялась на палубу. Мыря был прав, но безделье, голод и отсутствие информации, словно гири, пригибали к земле, и хотелось сбросить эту тяжесть, выпрямиться, снова стать сильной и уверенной в себе.

      Перевалило за полдень, солнце покатилось к закату. Теперь оно било в глаза, бликуя на стеклах очков Тамары, и, чтобы посмотреть вперед по ходу корабля, приходилось козырьком приставлять ладонь ко лбу, закрываясь от слепящих лучей. Поэтому, а может, и из-за отсутствия привычки распознавать в этих мглистых, серо-коричневых, крапчатых каких-то далях приметы человеческого жилья, деревню Тамара заметила не сразу.

      Небольшая, в полтора десятка домиков, она умостилась в тенистой низинке у подножия леса по левую руку от прогалины, по которой двигался древесный корабль. Домики окружала потемневшая городьба, выслав ближе к вершине холма сторожевую вышку, на которой сейчас бесновался, размахивая руками и что-то крича, бородатый человек с луком в руках.

      Тамара крикнула Мырю, жадно всматриваясь в первое человеческое поселение, увиденное ею в этом странном месте. Домовой выбрался из трюма, вытирая о штаны испачканные липким руки.

      — Трупаков-то зубачи, что в кормовом бучиле обретаются, подъели почти. Руки-ноги только остались, — буркнул он. — Чагось тут?

      — Вон деревня! — едва не вывалившись за борт от возбуждения, крикнула Тамара и осеклась — караульщик на вышке вдруг выронил кривульку лука и полетел вниз. А из багряной кленовой рощи к запертым воротам деревни грязно-блескучей многопальчатой лапой метнулись люди, поблескивая зажатыми в руках длинными клинками.

      — Эх ты! — вскрикнул Мыря, жадно вглядываясь в разворачивающийся перед ними штурм деревеньки. — Во попали мы, девка! Оне счас резаться начнут, а нам-то аккурат рядышком пройти придется. Вишь, дорога прямо краем по холму проложена. Кабы и нам не отгрести…