Время одуванчиков. Рукопись из генизы. Евгений Гиренок

час Джем почувствовал, как натянулись какие-то струны души – от железной двери повеяло опасностью.

      В подъезде было тихо, хотя сильно приглушенные отголоски жизни доносились из соседних квартир – где-то бубнил телевизор, а этажом ниже плакал ребенок. В открытую форточку окна между лестничными площадками врывался теплый сентябрьский ветерок, принося с собой запахи старого московского дворика. Джем глубоко вздохнул, пытаясь справиться с нервным возбуждением. Весь его опыт говорил, что надо немедленно уходить отсюда, но Джем сознавал, что не сможет это сделать, пока не разберется с ситуацией.

      Еще пару часов назад все выглядело как легкая прогулка. За день до этого позвонил Иван Иванович и попросил съездить в Москву:

      – Ты же все равно сейчас сидишь без дела. Смотайся в столицу, надо забрать рукопись у одного писателя-историка. Заодно и новую машину обкатаешь.

      Джем усмехнулся:

      – Не, вот честное слово, я не устаю поражаться. Про машину-то кто вам сказал?

      Иван Иванович только рассмеялся:

      – Джем, ты же не первый год меня знаешь. На все вопросы рассмеюсь я тихо, на все вопросы не будет ответа…

      – Знаю, знаю. Ведь имя мое – иероглиф, мои одежды залатаны ветром…

      Иван Иванович веско подтвердил:

      – Именно, – и спросил. – От Янки нет новостей?

      Джем сухо буркнул:

      – Вчера только разговаривали. Все в порядке у нее, учится, – и добавил, уже не сдерживая эмоций. – Все-таки, Иван Иванович, я считаю, нам надо было обоим в Рим ехать. А так фигня получается – она там, а я здесь болтаюсь.

      Иван Иванович только отмахнулся:

      – Не начинай…  Сколько уже раз говорили.  Съездишь в Москву, у тебя потом две недели свободных точно будет. Вот и поезжай хоть в Рим, хоть в Римини.

      Джем улыбнулся:

      – В Римини не получится. Если только на уикенд, и то под вопросом. Янка говорит, у нее даже выходных почти нет, нагрузка бешеная.

      Иван Иванович согласился:

      – Да. Но так и должно быть. Тайны мира открываются даже труднее, чем Царство Божие. Ладно, давай к делу.

      Джем спросил:

      – Что от меня нужно будет?

      – Вообще пустяки. Приедешь в Москву, созвонишься с адресатом, договоришься о встрече. Его зовут Хрусталев Алексей Михайлович. Номер телефона запиши… Заберешь у него рукопись и узнаешь номер счета, куда деньги перевести. Рукопись привезешь мне. Все. Срочности большой нет, можешь в Москве переночевать. В театр сходить, допустим, или в Третьяковку.

      Джем непочтительно заржал:

      – Ага, вот театр это как раз для меня. Я последний раз в кукольном был, еще в школе, «Красную шапочку и серый волк» смотрел. Я лучше в ресторане посижу, на людей погляжу.

      Иван Иванович не стал спорить:

      – Это как сам захочешь. Можешь и вообще не тратить время, а сразу же домой ехать.

      Почти полторы тысячи километров до Москвы Джем промчался за рекордно короткое время. Машина у него действительно была новая, и он радовался ей, как ребенок. Черная капля, роскошное купе «Ягуар ХК8» приковывал взгляды окружающих даже против их воли – настолько благородно и грациозно выглядел автомобиль.

      Светлый кожаный салон со вставками под дерево казался верхом совершенства – здесь продумана каждая мелочь. Джем полдня разбирался со всякими электрическими штуками – память регулировок сидений, климат-контроль, потрясающая аудио-система с ченджером компакт-дисков в багажнике. В этот «ягуар» невозможно было не влюбиться, достаточно только услышать тихий шелест мотора, который превращался в грозное рычание при малейшем нажатии на педаль газа.

      Ночная дорога до Москвы показалась Джему полетом на космическом корабле – в динамиках струилась серебряная канитель «Кислорода» Жана-Мишеля Жарра, мягким зеленоватым светом горела приборная панель, а за окном мелькали фары встречных машин и красные габариты попутных.

      Рассвет он встречал уже в Подмосковье. Конечно, после Зеленограда скорость упала почти до черепашьей, а в Химках он просто встал в мертвой пробке – восемь утра, самый час пик. Но Джема это не напрягало. Он еще с вечера созвонился с Хрусталевым, тот заверил, что будет целый день дома, поэтому конкретное время встречи значения не имело. Джем даже успел позавтракать и в половине одиннадцатого поднялся на пятый этаж старого дома в районе Новокузнецкой.

      …Он все же нажал кнопку звонка – за дверью послышался неприятный, словно треснувший, звук, но никто на него не отреагировал. Джем даже не удивился. Он машинально вытащил рукав «кенгурухи» из-под джинсовой куртки, натянул его на ладонь и осторожно взялся за дверную ручку. Дверь действительно была не заперта и с легким скрипом распахнулась. Джем заглянул и тут же отшатнулся.

      В узком длинном коридоре, освещенном желтоватым светом дешевого светильника, на полу лежал труп мужчины. Даже мимолетного взгляда на неестественно подвернутую ногу и раскинутые руки было достаточно, чтобы понять – человек мертв. Но Джем пересилил себя и рассмотрел