Перекурщики. Стивен Кинг

Та часть головы, которую у человека занимало лицо, таковым не было (разумеется, по человеческим меркам), – она бугрилась какими-то наростами, которые постоянно дрожали и дергались, словно жили своей, отличной от всего остального жизнью. А вот знакомые черты сгрудились и лишь отдаленно напоминали человеческие. Плоские черные глаза, идеально круглые, смотрели из самой середины, словно глаза акулы и какого-то расплющенного насекомого. Уши лишились и мочек, и раковин. Носа, как представлял себе нос Пирсон, не было вовсе, хотя имелись два бивнеобразных выступа, торчащих из поросли блестящих волос чуть пониже глаз. А большую часть лица существа занимал рот – огромный черный полумесяц, обрамленный треугольными зубами. Для существа с таким ртом, позже подумал Пирсон, прием пищи наверняка возведен в ранг священнодействия.

      Это Человек-слон, такая мысль сверкнула у него в голове, когда он впервые разглядел это чудище, чудище, несущее в холеной руке дорогой кожаный брифкейс от Болли. Но теперь-то он понимал, что тварь не имела ничего общего с уродом из старого фильма, уродом, но тем не менее человеком. Дьюк Ринеманн нашел несравненно более точное сравнение: эти черные глазки, этот большущий рот, конечно же, вызывал ассоциации с волосатыми, попискивающими существами, которые ночами гонялись за мухами, а дни проводили в темных местах, повиснув вниз головой.

      Но причина, побуждавшая его закричать, заключалась не в этом. Потребность эта возникла уже после того, как существо в костюме от Андре Сира прошло мимо, уставившись яркими, круглыми глазками на вращающуюся дверь. И когда оно находилось совсем рядом, на секунду-другую, Пирсон увидел, как под густыми грубыми волосами движется лицо, на котором они росли. Как такое могло быть, он не знал, но видел это своими глазами, видел, как кожа перемещается относительно щетины. А в зазоре между ними заметил какую-то розовую субстанцию, о которой не хотелось и думать… однако теперь, когда он это вспомнил, он просто не мог думать ни о чем другом.

      Новые капли дождя падали на его лицо и руки. Ринеманн, сидевший рядом на мраморном бордюре, последний раз затянулся, отбросил окурок, встал.

      – Пойдемте. Начинается дождь.

      Пирсон глянул на него широко раскрытыми глазами, потом посмотрел на банк. Блондинка в красной юбке, с книгой под мышкой, как раз входила во вращающуюся дверь. За ней следовал (и разглядывал ее во все глаза) старичок с роскошной седой шевелюрой.

      Пирсон вновь перевел взгляд на Ринеманна:

      – Идти в банк? Вы серьезно? Эта тварь вошла туда!

      – Я знаю.

      – Хотите услышать полный бред? – Пирсон отбросил сигарету. Он не мог сказать, куда он сейчас пойдет, домой или куда-то еще, но точно знал одно место, куда не ступит его нога: он ни при каких обстоятельствах не собирался входить в здание Первого торгового банка Бостона.

      – Конечно, – кивнул Ринеманн. – Почему нет?

      – Эта тварь очень напоминала нашего уважаемого управляющего, Дугласа Кифера… если, конечно, не смотреть на голову.