Новое Простоквашино. Большая книга приключений. Екатерина Каграманова

Шарик.

      Дядя Фёдор в это время всё географию зубрил. А Галчонок изучал рисунки Веры Павловны, разбросанные по всему полу.

      – Назовите горную систему, расположенную в Европе…

      Пока Дядя Фёдор пытался вспомнить её название, Галчонок подобрался к совсем свежим, ещё не высохшим рисункам. Он наступил на один из них, поскользнулся на краске и упал. Его чёрные пёрышки окрасились в яркие цвета.

      – Кааар! – закричал он, пытаясь отряхнуться.

      Дядя Фёдор посмотрел на глобус.

      – Карпаты. Хватит подсказывать!

      Он записал ответ, зевнул, потянулся и вдруг понял, что в комнате подозрительно тихо.

      – А где все? – удивился Дядя Фёдор.

      Он взял зонтик, надел сапоги и пошёл в коровник.

      А там Матроскин, Шарик, Вера Павловна и Тама-Тама перепробовали, кажется, уже все способы, но бурёнок развеселить не удалось. Те по-прежнему лежали в стоге сена и грустно мычали. Шарик вздыхал. А Матроскин почти плакал, глядя в пустую бутылку.

      – Вы чего это разлеглись? – спросил Дядя Фёдор, увидев эту картину.

      – Мы пытались её побороть, но она сильнее, – ответил ему Шарик.

      – Кого побороть? – удивился Дядя Фёдор.

      – Коровью депрессию. Грустное состояние души такое… – сказал Матрос-кин и смахнул слезу.

      Дядя Фёдор даже растерялся.

      – Как же мне вас теперь лечить?

      Матроскин взял бутылку с конвейера. Из нее упала единственная капля молока.

      – А никак. Все мы лишь пылинки в хаосе бытия.

      – И мироздания, – добавил Шарик.

      В этот момент в коровник влетел перепачканный краской Галчонок. Яркой птичкой коровы сразу заинтересовались. Гаврюша даже встал… и нечаянно опрокинул тележку, где Шарик вздыхал. Пёс кубарем покатился в стог сена. Солома повисла на нём, точно юбка. Шарик вскочил, попятился и тут – бах! – не замеченные им в траве грабли ударили его по голове. Он схватился за палку и зашипел от боли. В травяной юбке и с граблями-копьём в лапах Шарик был очень похож на дикаря. Вокруг него летал Галчонок. Разноцветный, как попугай.

      – Карр! Карр! Карр!

      – Точно! Карибы! – Дядя Фёдор догадался, что делать.

      Друзья взяли краски поярче и стали коровник в курорт превращать. Вера Павловна и Тама-Тама на стенах море и рыб нарисовали. Матроскин и Дядя Фёдор – пальмы с кокосами. А Шарик валиком на полу песок изобразил.

      На всё это коровы смотрели с любопытством.

      – Осталось только солнце нарисовать – и всё! – сказал Дядя Фёдор, вытирая руки полотенцем.

      – Не получится, – ответил ему Матроскин и показал на Шарика. – Наш Микеланджело рязанский всю жёлтую краску на песок извёл.

      Шарик даже возмутился:

      – А что, мне песок зелёной краской рисовать?

      – Да хоть бы и зелёной! Это тогда травка была бы! А так ты моих коровок без солнца оставил! – причитал Матроскин.

      Шарик чувствовал себя виноватым, поэтому сразу согласился.

      Коровы