Майор Кошмар и Кофейное чудо. Ольга Викторовна Дашкова

его тело – твердое, накачанное, слишком близко.

      – Шикарно выглядишь, – сказал он вдруг, и я удивилась.

      – Спасибо, – пробормотала я, чувствуя, как щеки горят.

      – Платье тебе идет, – добавил он, и его глаза скользнули по моей груди и бедрам.

      – Ты тоже ничего, – ответила я, стараясь казаться холодной, но внутри все кипело.

      Мужчина притянул меня ближе, и моя грудь прижалась к нему. Я почуяла его тепло, дыхание, и сердце заколотилось. Мы танцевали, и вдруг я споткнулась – каблук предательски подвернулся.

      Я врезалась в него, он поймал меня, и его лицо оказалось так близко, что я видела его зрачки. И тут это случилось.

      Его губы врезались в мои случайно, но так жестко, что я ахнула. Он не остановился – его язык ворвался в мой рот, грубо, жадно, будто насилуя его, и я задохнулась от напора.

      Руки Алексея сжали мою талию, потом скользнули ниже, сминая попку, и я почувствовала, как он трется о меня через штаны – твердый, горячий, прямо в бедро.

      Я ответила, не думая, вцепилась в его шею, пальцы зарылись в темно-русые волосы. А он рычал в мой рот, лаская языком так откровенно, что я растекалась. Моя грудь прижималась к нему, соски напряглись, и между ног стало мокро – я текла, как дура, от его напора.

      Майор нагло терся членом об меня, и я задрожала, представляя, как он рвет платье и входит в меня своим членом. Застонала в его рот, и он сжал меня сильнее, будто хотел проглотить.

      Но тут ведущий объявил: «Дамы и господа, аукцион начинается!» Мы отскочили друг от друга, тяжело дыша.

      Я посмотрела на Алексея тяжело дыша, глаза темные, губы влажные, майор выглядел так, будто готов меня добить. Сглотнула, чувствуя, как трусики липнут к киске, и разозлилась.

      – Ты что вытворяешь, Седов?! – выпалила я, отступая. – Это что, теперь так порядок охраняешь?

      Он ухмыльнулся, поправляя форму, где явно выпирало.

      – Это ты в меня влетела, Буйнова. Я просто… не сдержался.

      – Не сдержался?! Ты мне чуть челюсть не сломал своим языком! Маньяк!

      – А ты стонала, как будто тебе нравилось, – парировал он, и его глаза блеснули.

      Вот же наглец!

      Покраснела и отвернулась. Да, стонала. Да, хотела его. Но он все равно бесит! Я поправила платье, стараясь не думать, как там все мокро, и буркнула:

      – Еще раз так «не сдержишься», и я тебе по штанам врежу.

      Алексей засмеялся, и я пошла к столу, где начинался аукцион. Ведущий выкрикивал лоты – ужины, картины, а потом объявил:

      – А теперь наш особый лот! Майор Алексей Седов – день в вашем распоряжении! Начальная ставка – тысяча рублей!

      Я замерла. Дарья толкнула меня локтем:

      – Мила, бери его! Это ж твой шанс отомстить!

      Я глянула на Алексея – он стоял на сцене, был в начале растерянным, но потом, скрестив руки, стал ухмыляться, будто знал, что я влипну, посматривал в мою сторону. Ставки росли – две тысячи, три, – и я, сама не знаю зачем, крикнула:

      – Десять тысяч!

      Зал затих, потом захлопал. Ведущий ударил молотком:

      – Продано! Мила