Пейзаж в изумрудных тонах. Майя Яворская

по скользкому полу тела, мама сообразила, что единственный способ успешно закончить начатое – временно инактивировать ребенка. С этой целью она подхватила на руки дочь и водрузила на живот супругу, который в это время дремал на диване перед телевизором. Действие сопровождалось фразой: «Подержи ее минут десять, пока я закончу». Но Валерий не был готов к таким жертвам, тем более к столь близкому контакту с детьми. Как только Ирина закрыла за собой дверь в комнату, та тут же распахнулась вновь, и Кира была выставлена в коридор. Для верности ее отпихнули ногой подальше, после чего дверь захлопнулась.

      Эту историю, достойную похода к психоаналитику, Ирина зачем-то рассказала дочери, когда той было лет около одиннадцати. Нервная система у Киры оказалась довольно стабильной, но все равно глубокий след остался. Став постарше, она периодически пыталась представить, что стало бы с той ногой, которая попробовала бы выпихнуть ее ребенка из комнаты, и получался голливудский хоррор. Когда же Самойлова слышала, что говорил отец по поводу взаимоотношений с детьми, фантазия только разыгрывалась. По его мнению, растить, воспитывать, ухаживать и заботиться – удел таких малахольных, как Ирина. Ему же достаточно отвести ребенка один раз в торговый центр и накупить ворох дешевых тряпок, чтобы тот стал преданным как собака.

      Логично, что после таких детских воспоминаний кончина отца оставила Киру совершенно равнодушной. Поэтому, какой ужас испытывает человек при потере одного из родителей, она просто не могла себе представить. Тогда как утешать? Что говорить? Представив, что произносит заезженную и ничего не значащую фразу «соболезную», она передернула плечами, тяжело вздохнула и шагнула в подъезд.

      Самойлова ожидала увидеть Олю всю в слезах. Думала, что ее придется обнимать, гладить по голове и говорить всякие глупости типа «все наладится», потому что говорить и делать все же что-то придется. Но подруга была скорее заторможенной и оглушенной, чем убитой горем. Она просто сидела на стуле и смотрела в стену. Кира внутренне облегченно вздохнула. Как справляться с чужой истерикой, она знала только по фильмам. А отвешивать пощечины и плескать в лицо холодной водой очень не хотелось. Первичный шок тормозил все естественные реакции, слезы придут позднее. Она это испытала на себе, пусть и не при таких драматических обстоятельствах. Так закончилась ее первая любовь – шквал эмоций от потери накатил только через пару дней после расставания. До этого она была холодна, как голова чекиста, и сама удивлялась этому состоянию.

      Отбросив старые воспоминания, Кира осторожно поинтересовалась:

      – Оленька, дорогая, ты можешь сказать, как это случилось?

      – Я толком ничего не знаю, – покачала головой подруга. – Мне из полиции позвонили. Маму обнаружили здесь недалеко, она шла поздно вечером от парковки через арку соседнего дома. Следователь говорит: «Произошло убийство с целью ограбления. Пропала сумка». Завтра еду на опознание.

      – У нее с собой было