Да здравствует жизнь!. Софи Жомен

алеть. Той, кого приходится скрывать. Невидимкой. Иллюзией. Той, кого теперь он выбросил, как использованную салфетку.

      Этот день мог стать таким прекрасным, но жизнь распорядилась по-другому.

      Она проиграла.

      Будильник показывал три часа ночи. Разгладив складки на измятом платье, она надела голубые туфли-лодочки и забралась на кровать. Напоследок поправила волосы и легла, ровно вытянув ноги.

      Сосредоточив взгляд на кипенно-белом потолке, она сложила руки на животе и постаралась успокоить дыхание. Вдох, выдох. Медленно. Глубоко.

      Главное – ни о чем не думать и засыпать.

      Она считала секунды, минуты и, наконец, обессиленно опустила веки.

      На ночном столике стояла бутылка водки и пузырек со снотворным.

      Оба были пусты.

      Глава 1

      Честное слово, я сейчас сдохну.

      Еще июнь не начался, а я уже изнемогаю от жары. Брусчатка пешеходной улицы Амьена превратилась в одну сплошную раскаленную конфорку. Кажется, что несчастная болонка впереди меня трусит по горячим углям, а пожилая дама, которая ведет ее на поводке, словно и не подозревает о мучениях своей подопечной. Я обливаюсь пóтом и вдобавок опаздываю, но все-таки решаю потратить лишнюю минуту и предупредить ее. Опередив даму, я улыбаюсь – не хочется сразу ее пугать.

      – Добрый день, мадам. Прошу прощения, но, кажется, вашей собаке горячо на этих камнях. Может, стоит взять ее на руки, а то она обожжет себе все подушечки на лапах?

      Она удивленно смотрит на меня, а потом, опустив глаза на своего четвероногого питомца, поднимает его и осматривает:

      – Ах, вы правы! Всю неделю эта невыносимая жара… Не припомню, чтобы весной когда-нибудь было так душно… Бедный мой Тити, сейчас вернемся домой и опустим твои лапки в прохладную воду. Спасибо, мадемуазель.

      Злые языки говорят, что в О-де-Франс[1] почти не бывает солнца – а я не знаю, смеяться в ответ или плакать. С каждым годом здесь становится все жарче, и как раньше уже не будет.

      Зря я надела платье – под ним у меня слипаются ляжки. Однако это вовсе не повод перестать улыбаться. Я желаю даме хорошего дня и ускоряю шаг.

      Мой психотерапевт оторвет мне голову, ведь я регулярно опаздываю на сеанс. То собрание затянется, то кто-нибудь позвонит в самую последнюю минуту, то в ежедневнике ошибка… На этот раз я задержалась, потому что покупала шампанское к сегодняшнему вечеру. Как истинный психотерапевт, она считает это бессознательным проявлением сопротивления. И она, безусловно, права, но это неважно – ведь я-то знаю, что сегодня вечером буду сидеть совсем на другом диване со своим мужчиной и не сбегу, и это будет в тысячу раз приятнее!

      Да, мы с Элиоттом празднуем семилетнюю годовщину наших отношений. Конечно, это не вся жизнь, но лучшая ее часть, которая промелькнула как молния. Мы познакомились в кафе, в квартале Сент-Лё; он был с друзьями, а я – с бывшей коллегой по работе. Они с нами заговорили, и я сразу на него запала. Хохотала над его шутками, таяла от его улыбки, а потом мы обменялись телефонами и с тех пор почти не расставались. Это не было любовью с первого взгляда, – просто мы сразу почувствовали, что должны быть вместе.

      Мне нравилась моя жизнь и до нашей встречи, но с ним она стала еще прекраснее. Я общительна, дружелюбна, у меня чудесная семья, классная работа и проверенные временем друзья, но всему этому я предпочитаю Элиотта. Мы с ним дополняем друг друга, у нас есть свой уголок, и нам достаточно нас самих. Даже при мысли о нем я глупо улыбаюсь, вспоминая посреди улицы, как он картинно закатывает глаза к небу. Наверное, я кажусь прохожим ненормальной.

      Я останавливаюсь у пешеходного перехода. Между грудями у меня бежит струйка пота. Нет, эта жара просто невыносима, а термометру, видно, и невдомек, что пора остановиться!

      – Привет, брюнеточка, ишь какая красотка! – бросает мне на ходу какой-то мужик под сороковник.

      Вытаращив глаза, я неуверенно бормочу что-то в знак благодарности и иду дальше, не слишком задумываясь о том, как мужчина может назвать мокрую от пота женщину красоткой.

      Уже буквально плавясь, но с облегчением я вхожу в приемную Элен Рубен. Табличка «Идет консультация», неизменно висящая на двери кабинета, означает, что предыдущий клиент еще не вышел. Я сажусь и, порывшись в сумке, достаю бумажную салфетку, чтобы вытереть лоб. Вентилятор на длинной ноге крутится с максимальной скоростью, но даже он не способен освежить воздух. Я чувствую, как к горлу подступает дурнота.

      На мгновение я прикрываю глаза, чтобы прийти в себя, а когда снова их открываю, взгляд падает на журнал, который кто-то оставил открытым на низком столике. «Я люблю себя, следовательно, я существую». Броский заголовок – вдобавок похожий на мантру. Такая идеально подходит для приемной психотерапевта, работающего с восстановлением самооценки, но, если честно, она все равно практически бессильна.

      Меня зовут Марни Сандре, мне тридцать пять лет, рост метр шестьдесят, вес – восемьдесят девять килограммов, мой ИМТ

1

 О-де-Франс (фр. Hauts-de-France) – букв. «Верхняя Франция» – регион на севере Франции.