Ты увидишь почти всё. Владимир Андерсон

не принадлежавших к гильдии, начинал расти, то Курода обращался к проверенным способам использования банд разбойников, предоставляя им свежую информацию о передвижениях оппонента. Если же кто-то из других гильдий, либо из непокорных членов гильдии выходил из-под контроля и не хотел идти на «правильные» сделки, то Курода через сеть посредников сдавал их местному даймё.

      В новых реалиях у Курода получилось получить ещё больше власти, чем у него было раньше, и теперь почтовая станция Кусацу-дзуку стала одной из самых процветающих на всём тракте (так называемая дорога Токайдо) от Эдо до Киото. В купе с уходящей на север дорогой Накасэндо, провинция Оми стала мощнейшей торговой артерией, а сам Кусацу обрёл новый вес не только торгового, но и политического плана, ведь важнейшие сделки теперь заключались в том числе и в центральном здании посёлка.

      Это здание называлось Хондзюн, и имело особый статус. В нём разрешалось находиться даймё, высокопоставленным чиновникам и их слугам и охране. В главном храме и потайной комнате заключались наиболее важные сделки не только по торговле, но и по другим особо важным делам, в частности, по согласованию браков.

      В этот день Курода прибыл к Хондзюн как раз за тем, чтобы заключить сделку. Он хотел жениться на дочери второго человека этой провинции, дочери даймё клана Кикути, чьё материальное положение сейчас находилось не в лучшем виде. А потому разрешение на это должно было последовать лишь от самого даймё провинции, сейчас правившего Оми с разрешения Оды Нобунаги – Исиды Мицунари.

      Комнатка была небольшой, и было понятно, что именно она, а не центральный зал был выбран исходя из положения гостя, то есть Куроды. Сейчас это нисколько не умаляло его тщеславия, тем более что в скором времени этот вопрос решится, и он, очевидно, и сам получит себе во владение какую-нибудь провинцию – денег снастить новую армию и потешить амбиции Оды Нобунаги новозахваченной территорией у него хватит.

      – Перестань поклоняться и присядь. – Мицунари почти не смотрел на него, а лишь спокойно попивал чай из небольшой пиалы. Рядом с ним видел молодой самурай, очевидно сопровождающий его в поездках, чтобы получить новый опыт.

      Курода присел и тут же уставился на катаны, лежащие возле ног самураев. Как же он ненавидел такие моменты, и вообще саму манеру повсюду таскать с собой оружие. Что им дадут эти клинки, если их действительно захотят убить? Скольких они смогут победить самостоятельно? Пятерых? Десятерых? А что смогут сделать против того оружия, которое сейчас так хорошо возят в страну португальцы? Собеседника они могут убить, вот зачем эти мечи. Причём безоружного собеседника им убить веселее всего.

      – Ты сделал серьёзные пожертвования, особенно в последнее время. – продолжил Мицунари. – Это похвально. И я даже больше тебе скажу: никто не жертвовал столько, сколько пожертвовал ты только за последние три месяца. Мне даже стало интересно, откуда у тебя столько денег? Неужто ты отдал всё своё состояние?

      – Не всё, мой господин. – ответил