Похмелье. Владимир Александрович Сединкин

ли, а такой что разрывала мой череп на мелкие кусочки идя рука об руку с тошнотой и ломотой по всему телу. Не пил двадцать лет, точнее двадцать два с половиной года, и не надо было снова начинать…

      Раскрыв глаза, в которые тут же ударил вроде бы не слишком яркий свет из окна, приглушённый закрытыми наполовину жалюзи (ями), я не сдержался и застонал от боли. Во рту было кисло и скопившуюся там слюну надо было срочно выплюнуть. Пить хотелось так что только одно воспоминание о прохладной жидкости кадык задвигался туда-сюда. Стиснув зубы, я сумел подняться и нетвёрдой походкой пройти на кухню. По дороге отметив, что одежда моя сложена аккуратно в соседней комнате на стуле и поверх неё лежит кобура, три запасных магазина и гарнитура связи. Пришёл пьяный в дрова, разделся, сложился, и только тогда рухнул на кровать. Многолетняя привычка справилась с алкоголем завладевшим сознанием. Интересно автомобиль по привычке заправил или всё-таки забыл?

      Воды в кране не было индикатор моргал красным, да и местную воду пить я бы не стал. А вот бутилированная как назло закончилась. Надо было выползать на улицу, а там сейчас почти сорок пять жары и горячий воздух из пустыни Миндо от которого даже листья пальм сворачивались в трубочку и желтели. В гостинице-то красота кондиционеры трудятся в полную силу. Ладно, это потом. Сначала служба.

      На личном коммуникаторе было десять не отвеченных вызовов: два от моей бывшей супруги, один от непосредственного начальника генерала Горелика Петра Ксенофонтовича, и семь от бабули. Валентина Фёдоровна держала руку на пульсе. Это надо же как тонко она чувствовало моё настроение находясь на другом конце вселенной. Месяц с ней не общались и ничего, а вчера, судя по времени когда я заглянул в этот проклятый бар, обзвонилась. Надо по-быстрому хоть сообщение написать ей, а то несмотря на свой почтенный возраст – в следующем ноября стукнет девяносто восемь, она быстренько прыгнет на ближайший рейс до Нового Колоокана, с её связями и разрешение в зону присоединения раздобудет. Мне вообще казалось, что бабуля перестала стареть после того как ей исполнилось шестьдесят девять. Я даже подозревал, что где-то в доме у неё хранится яйцо с иглой внутри.

      Размышляя о своей боевой бабуле и при этом улыбаясь до ушей, я набрал номер Горелика.

      – Слушаю вас внимательно, господин генерал.

      – Григорий Максимович, как вы? – искренняя забота в голосе непосредственного начальника который всегда и обо всём был осведомлён, уже не удивляла. И по имени-отчеству, меня, полковника, генерал всё равно продолжал называть. Дело было не только в том, что я бывший Корсар, но и в том, что я до сих пор числился человеком князя Долголевского хоть тот на связь со мной в последний раз выходил года три назад. Вы не думайте. В контрразведке я трудился как и все на стандартных условиях без каких-либо поблажек и льгот. Наше управление занималось ликвидацией террористических и спящих ячеек на новоприсоединённых мирах. Последние полгода основательно вычистили и этот мирок заселённый потомками филиппинцев, индусов, пакистанцев и вьетнамцев. Новый Колоокан не захотел больше находится под властью Синдиката, категорически. Говорят, губернатор Дату Масипаг лично умолял Его Величество принять планету под свою длань. Видать очень хорошо просил.

      – Всё хорошо, Пётр Ксенофонтович, – ответил я, отталкивая ногой, одетой в один носок робота-горничную порывавшуюся заправить постель.

      – Вот и отлично. У меня к вам маленькая просьба.

      – Слушаю.

      – Ребята из группы Лесникова не слишком чисто сработали в прошлом месяце. Преследовали боевиков до жилого комплекса «Бокоро», те скрылись внутри и попытались местных использовать в своих интересах, прикрыться ими. Славу богу всё закончилось хорошо – убитых и раненых среди гражданских не было. Хотя десяток окон и парочку стен сломали.

      «ВОДА ПОДАЁТСЯ В ОБЫЧНОМ РЕЖИМЕ. ПОЛОМКА ИСПРАВЛЕНА. АДМИНИСТРАЦИЯ ГОСТИНИЦЫ ПРОСИТ ПРОЩЕНИЯ ЗА ДОСТАВЛЕННЫЕ НЕУДОБСТВА» – раздалось под потолком бездушным голосом ИИ.

      – А почему тогда «не слишком часто сработали»? Были исковые заявления? – продолжая разговор с генералом я сбросил трусы и носок направляясь в душ.

      – Да, одно. Зато какое! На двадцати страницах. В общем съезди к заявительнице, удели ей пять минут времени, чтобы она была уверена в наших серьёзных намерениях и почувствовала на себе заботу Империи.

      – А что у неё случилось? Её квартиру повредили?

      – Нет. Кота поранили.

      – Кого?! – я даже слюной подавился хоть думал, что её у меня уже не осталось.

      – Кота этой бабки. Я тебе скинул её данные, местоположение жилого комплекса на юге города. Зовут Лузвиминда Батунбакал… тьфу! Еле выговорил.

      – Серьёзно кот?

      – Серьёзно, Григорий Максимович. Политика Империи – местные должны быть уверены что мы несём добро.

      – Да хоть бобро.

      – Что?

      – Ничего, господин генерал, заеду проверю, доложу.

      – Докладывать не надо, – рассмеялся Горелик. – Просто проверь, улыбнись ей там в тридцать три зуба. Она компенсацию получила такую, что можно