Адвокат – невидимка. Наталья Борохова

у меня, и присяжные могут ознакомиться с ее содержанием.

      – Тогда мне нечего сказать, – развел руками адвокат.

      – Прошу разрешения у суда ознакомить присяжных с выводами генетической экспертизы, – заявил обвинитель, и судья коротко кивнул ему в знак согласия.

      Немиров, стоя перед присяжными, раскрыл том уголовного дела.

      – Итак, уважаемые заседатели! При осмотре места происшествия на кровати потерпевшей был обнаружен человеческий волос. Короткий, темного цвета. Он был изъят, надлежаще упакован и представлен на исследование. Эксперт, тщательным образом изучив волос, сопоставил его со сравнительными образцами, изъятыми у подсудимого Кренина. К каким же выводам он пришел?

      Немиров прошелся пальцем по заключению, отыскивая нужный абзац, затем его лицо озарилось радостной улыбкой. Со стороны казалось, что он впервые видит выводы эксперта и искренне доволен результатами.

      – Волос, обнаруженный в постели Ларисы Лежневой, мог принадлежать подсудимому Кренину! – громко оповестил он присяжных. – Степень вероятности, установленная экспертом, равна 99, 999 %. Вы понимаете, что это значит?

      Присяжные понимали и кивали головами, поддерживая обвинителя. За плечами Немирова уже вырастали крылья грядущей славы.

      «Если и дальше все пойдет так, – рассуждал он, – я разделаю этого сукина сына уже к концу следующей недели». Конечно, он имел в виду Лещинского…

      – У защиты будут какие-либо комментарии к проведенной по делу экспертизе? – спросил судья.

      Адвокат нехотя закрыл ежедневник.

      – Оспаривать заключение эксперта-генетика? – переспросил он. – Помилуйте.

      – Совершенно с вами согласен, – расплылся в сладкой улыбке прокурор…

      – Ваша честь! Я прошу разрешения ознакомить присяжных с фотографиями места происшествия, – заявил Немиров очередное ходатайство.

      Председательствующий невольно поморщился. Он видел эти снимки. Молодая девушка, задушенная в своей постели, с лицом, искаженным смертельной судорогой. Ужасная картина!

      – Мнение защитника?

      Лещинский оторвался от своих бумаг.

      – Как посчитаете нужным, ваша честь! – небрежно бросил он.

      – То есть вы ставите разрешение такого важного вопроса на усмотрение суда? – поразился председательствующий.

      – Я безгранично верю в вашу мудрость, – ответил Лещинский.

      С ним определенно было что-то не так. Обычно защитники горячо протестовали против обнародования в суде присяжных шокирующих фактов, к которым, прежде всего, относили фотографии с места происшествия. Дело в том, что заседатели, увидев залитый кровью пол и обезображенное тело жертвы, легко поддавались своим эмоциям. Что бы потом ни говорил защитник, какими бы цитатами он ни сыпал, они видели перед глазами только страшную картину злодеяния. Все аргументы о возможной невиновности подсудимого пролетали мимо ушей, не цепляясь даже за краешек сознания. Зная эту особенность присяжных, судья не раз удовлетворял ходатайства защитников и запрещал