Дорога к себе. Ольга Назарова

деле… средний – чoкнyтый музыкашка, младший – управляемый дурачок! И кто остаётся – разумеется он, старший принц-наследник!

      Когда отец начал выделять братьям деньги для пробного дела, Николай снисходительно фыркал на усилия братьев:

      – Было бы желание дурью маяться… Только деньги тратит впустую! – думал он про отца.

      Когда выяснилось, что Андрюха нахитрил и напакостничал в его бизнесе, то гнев Николая был гораздо сильнее, чем отцовский – мало того, что этот паразит нaгaдил, так ещё и деньги cпёр! Его деньги! Его будущее наследство!

      Правда, даже этот гнев ни в какое сравнение не шёл с тем, что испытал Коля, когда узнал, что старый сентиментальный дyрaк – папаша, не знающий меры, влез в такие траты, чтобы Андрюхе невесту добыть! Да ещё какую невесту! От такой и сам Коля не отказался бы!

      – Брылёву! Единственную наследницу отдать этому припадочному? Ну, отец, я от тебя этого не ожидал!

      Он не был эмоционален, поэтому скандал не устроил, но решил, что если отец такие деньжищи вбухивает в никчемушного Андрюху, то и ему можно брать.

      – Это мои деньги! – успокоил он себя, выводя финансирование на лабораторию и оборудование цехов. – Мои!

      И вот теперь отец спрашивает у него, а почему, собственно, он так решил?

      – Да потому, что так и есть! – содержательно ответил Николай. – Это моё наследство. А ты его на Андрея вбухиваешь! Денег сколько было потрачено, а ещё домина и земля в подарок!

      – Коля, это моё дело, куда я трачу собственные средства, – устало произнёс отец, – И, кроме всего прочего, наследство – это, когда человек умер, а я, знаешь ли, жив. Мне пятьдесят восемь лет! Да, всякое бывает, конечно, поэтому, у меня есть завещание. Так вот, в нём вам троим выделены одинаковые доли имущества, а ещё завещание касается твоей матери.

      Николай возмущённо воззрился на отца, хотел что-то сказать, но ему не позволили.

      – А вот теперь я завещание изменю! И наследников останется не четверо, а трое! Твоя мать и двое братьев!

      – Чтоооо? То есть ты меня всего лишаешь?

      – Нет, не всего, а только своего личного собственного имущества… раз уж на тебя даже его ожидание так разрушительно действует, то это означает только то, что оно тебе неполезно!

      – Ах, вот как… значит, этого придyркa-Андрюху, этого блудного сыночка, ты наследства не лишил, а меня, значит, лишаешь? – заорал Николай.

      – А это интересная аналогия, кстати… – вздохнул Пётр Иванович. – В притче о блудном сыне почему-то чаще всего говорят именно о нём самом, забывая окончание этой притчи. Да, блудный сын потребовал себе денег в качестве части своего наследства, да, прокутил их, а потом, когда совсем прижало, вернулся к отцу. Но вернулся-то не с требованиями, а с мольбой о прощении. И он не на прошлое своё место метил, а в слуги наниматься пришёл. Зато старший сын был в полном возмущении. Он уже тоже распорядился состоянием отца, только мысленно, вот и возмутился, как тот смеет что-то тратить на брата.

      – Но ведь это правильно! – гневно высказался Николай. –