Улица Полумесяца. Энн Перри

внезапному нападению? – спросил Томас, хотя и сам уже знал ответ.

      – Ни в коем случае, – решительно ответил медик. – Удар нанесли по затылку. И это не могло произойти в той лодке, если только он не сидел в ней, – а он не сидел, да и не мог бы сесть. Цепи наручников коротковаты, а лодыжки его разведены слишком широко. Сам он не смог бы заковать себя. Если не верите, попытайтесь сами! И вообще, там было очень мало следов крови.

      – А уверены ли вы, что он не был в дамском платье, когда его убили? – пытливо поинтересовался Питт.

      – Да, полностью.

      – Почему вы так уверены?

      – Потому что на теле не обнаружено никаких синяков, которые должны были бы проявиться, если бы его держали или одевали насильно, – терпеливо пояснил эксперт. – Зато есть легкие царапины, как будто кто-то задел его ногтем, просовывая голову в платье, когда натягивал его на тело. Чертовски трудно, знаете ли, одевать мертвеца, особенно если пытаешься сделать это в одиночку.

      – Значит, мы имеем дело с одним убийцей? – тихо произнес суперинтендант.

      Сжав зубы, медик с шипением втянул в себя воздух.

      – Вы правы, – признал он, – я зашел в область предположений. Мне просто не под силу представить себе, что такого рода… безумие… могло иметь соучастников. В одержимости есть нечто исключительно индивидуальное, а это именно, прости господи, одержимость… если, конечно, здесь уместно данное определение. По-моему, допустимы несколько вариантов, но вам придется расследовать их все, чтобы убедить меня. На мой взгляд, некий сбрендивший от тоски одиночка совершил это в порыве извращенной страсти, любви или ненависти – столь сильной, что она разорвала все разумные, мыслимые границы, подавив даже инстинкт самосохранения. Ведь он не только ударил и убил этого человека, но потом, еще до того, как предал несчастного воле волн, сильно рисковал, наряжая его в женское платье и приковывая к лодке… – Криминалист повернулся и откровенно взглянул на Питта. – Я не способен придумать никакой разумной причины для подобных действий. А вы?

      – Возможно, чтобы затруднить опознание его личности… – задумчиво произнес Томас.

      – Глупости! – раздраженно заявил судмедэксперт. – Для этого достаточно было снять с него одежду и завернуть в одеяло. И уж точно незачем было стараться вырядить его как леди Шалотт[3], или Офелию, или еще какую-то героиню.

      – Разве Офелия не сама утопилась? – уточнил Питт.

      – Ладно, тогда пусть будет одна леди Шалотт, – отрезал медик. – На нее ведь наложили таинственное проклятие. Это вас больше устраивает?

      – Меня устроило бы нечто больше связанное с нашей теперешней жизнью, – с кривой усмешкой заметил суперинтендант. – Полагаю, вы ведь не сможете сказать мне, не был ли покойный французом?

      Глаза врача изумленно распахнулись.

      – Естественно, не смогу! Неужели вам взбрело в голову, что у него на пятках стояло клеймо «Сделано во Франции»?

      Питт засунул руки в карманы.

3

Леди, или Волшебница, Шалотт (в зависимости от переводов) – героиня баллады английского поэта А. Теннисона (1809–1892), интерпретации легенды из Артуровского цикла, основанной на средневековом источнике.