Песочные часы. Майра МакЭнтайр

Майкл повредился рассудком, когда я бросила его через плечо. Он резко изменился в лице – как только я произнесла словосочетание «Песочные часы», его озабоченность мгновенно сменилась злобой.

      – Майкл? – Я повернулась к нему. Смотреть прямо на него оказалось не менее страшно, чем на его отражение в зеркале: карие глаза стали почти черными, а полные губы вытянулись в тонкую полоску. – Что…

      Но он перебил меня:

      – Как ты узнала, что его так звали?

      – В статье, посвященной «Песочным часам»…

      – А что еще ты нашла? – Голос был холоден, и вопрос прозвучал больше как обвинение.

      Такой Майкл был мне незнаком. И он мне не нравился.

      – Что он… – я сделала паузу, чтобы голос не сорвался, – погиб при пожаре.

      Майкл встал и в несколько шагов пересек комнату. Я неуверенно отошла назад и больно уперлась позвоночником в ручки комода.

      Потом Майкл сказал, четко выговаривая слова и глядя мне прямо в глаза:

      – Не лезла бы ты не в свое дело.

      У меня образовался огромный ком в горле, и я тяжело сглотнула.

      – Похоже на угрозу, – прошептала я.

      – Это предупреждение. – Майкл сжал мои плечи. Я обрадовалась, что на мне майка, а не обтягивающий топик. Касаться его голой кожей в такой ситуации не хотелось бы. – Забудь про Лайема Балларда.

      – Почему? – спросила я, не дыша. Я чувствовала себя как в клетке, его руки и пристальный взгляд не давали мне возможности пошевелиться.

      – Просто забудь, – ответил Майкл безапелляционно, в его голосе звучал металл. – С «Песочными часами» я сам разберусь. Поверь мне.

      – Простите, босс, – сказала я; мой испуг сменился злостью. – Я, как правило, не доверяю людям, которым приходится приказывать мне верить им.

      – В этот раз надо бы.

      Майкл не двигался, он придвинул свое лицо ко мне чуть не вплотную. Темно-карие глаза с золотистыми вкраплениями. Безупречная кожа, гладкая, крохотную щетину я бы и не заметила, если бы он не приблизился ко мне настолько. Вообще интересная была бы поза, если бы меня так безумно не трясло.

      – Эмерсон? – На этот раз обращение прозвучало как мольба.

      – Хорошо, – сказала я, стиснув зубы и приняв решение. – А теперь отойди.

      Майкл отстранился, продолжая внимательно смотреть мне в лицо. Я все думала, мог ли он по вздувшимся на шее венам определить, как бешено колотится у меня сердце. Я чувствовала, как они пульсировали. Мне надо было подумать, а в условиях такой близости это оказалось невозможно.

      – Прошу тебя, не пойми меня неправильно… Я лишь пытаюсь… – Все еще касаясь пальцами края комода, Майкл закрыл глаза, старательно подбирая слова.

      Я увидела возможность сбежать и нырнула под его руку, в кои-то веки обрадовавшись тому, что я такая невысокая.

      – Что пытаешься? Запугать меня? Вывести из себя?

      – Ни то ни другое. Я не хотел… – Майкл оттолкнулся от комода и повернулся ко мне. – Мне так…

      – Прекрати, – оборвала его я. – Хотел ты или нет, ты это сделал. Теперь, полагаю, тебе лучше уйти.

      Выслушивать извинения