Второе пришествие. Олег Синицын

общественности о ней точно знать не следует. Что уж говорить о простом зэке!

      Утром меня никуда не вызвали. Мне было крайне интересно, что сейчас творится в бетонных подземельях под институтом, какие решения там принимаются, однако первую половину дня я бесцельно просидел в своей комнатке, выкладывая на тумбочке фигурки из спичек. Зато в полдень в столовой я повстречал брата.

      Мы с Эдиком как раз обедали: мой сопровождающий поглощал макароны с котлеткой, а я уминал чайной ложечкой фруктовый йогурт из пластиковой коробочки. Сергей Палыч вошел в зал, оглядел столы и направился к нам.

      – Эдик, ты не видел Любовь Андреевну? – спросил он, подойдя. – Мне нужно с ней срочно переговорить.

      – А телефон не отвечает? – спросил тот с наполненным ртом. Получилось: «теефон не отвефяет?»

      – Нет.

      – Когда состоится новый допрос? – спросил я.

      Сергей Палыч с подчеркнутым высокомерием повернул ко мне светозарный лик.

      – А для тебя, милый друг, все закончилось. Ты возвращаешься в родные пенаты.

      Внутри меня все опустилось от разочарования. Честно признаться, до зуда в копчике было любопытно, чем закончится история с пришельцем и «желтой плесенью». Ведь о ней не доложат в новостях, не напишут в газетах. Да и к поселку я как-то привык и рассчитывал хотя бы недельку отдохнуть здесь: насладиться свободой, зарядиться ее духом перед погружением в негостеприимную атмосферу колонии. Но брат отправлял меня обратно, курорт кончился на третьем дне.

      – А как же проект «Ледник»? – спросил я. – Мой опыт?

      – Твое участие было неоценимым, – ледяным голосом произнес брат. – Родина тебя не забудет.

      – Мне показалось или в твоих словах кроется издевка?

      Сергей Палыч мотнул головой:

      – Пойдем-ка выйдем.

      Мы вышли на улицу. Спускаясь по заледеневшим ступеням, я на ходу застегивал молнию на куртке – студеный ветер так и норовил под нее забраться. На братце был овчинный полушубок – в таком не замерзнешь даже в лютый мороз. К дверям столовой направлялась группа чему-то смеявшихся инженеров. Пропуская их, мы отошли от расчищенной тропки к кирпичной стене общежития, утонув по колено в сугробах.

      – Я тут читал кое-что на досуге, – произнес Сережа, как обычно игнорируя меня и глядя мимо. – Один секретный документ, описывающий паранормальную психическую активность пришельцев. И знаешь, что я обнаружил в разделе «опыт противодействия»? Оказывается, что полтора года назад некто В. Стремнин, защищаясь от телепатии, использовал алюминиевую фольгу, надеваемую пришельцу на голову. Защита оказалась более чем эффективной.

      Теперь я понял, почему возвращаюсь на зону.

      – Ты знал, какие нужны меры предосторожности при выводе пришельца из анабиоза. Знал! И никому не рассказал об этом! Молча стоял у стеночки и посмеивался! Из-за этого могли пострадать люди!

      – Что ты кричишь на весь поселок о пришельцах! – спокойно сказал я. – Не знаешь, что ли, что это секретная информация?

      – С самого начала было ошибкой