Семнадцать мгновений любви. Романтические истории внуков Пушкина. Лариса Черкашина

он венчал, а всех внуков крестил. Души не чаял в них… Поистине, по евангельскому слову и сбылось: «Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его, чтобы иметь им право на древо жизни».

      Особо отличилась на семейном поприще дочь Татьяна: у неё шестеро детей! Самый младший – сын Дмитрий, юный потомок Александра Сергеевича.

      Муж Татьяны Филипп Гиено – человек в городе известный, ведь он мэр Семюр-ан-Оксуа. Где ещё во Франции в резиденции мэра, разместившейся в средневековой ратуше, можно увидеть бюст русского гения?! А на лацкане пиджака главы города – пушкинский значок?

      «Все мои дети живут здесь, в Бургундии: их любят, называют русскими, – они спортивные, образованные, активные, – уверяет Филипп Гиено. – Дочери-двойняшки Софи и Клотильда увлекаются верховой ездой. Шарль любит рисовать, занимается в школе искусств, он – необычный мальчик, мы называем его домашним философом».

      Отец Николай счастлив, что дети и внуки стали проявлять интерес к России, особенно дочь Татьяна. И как не радоваться, когда старшие внуки стали учить русский! Им не просто, – они прирождённые французы, думают и говорят на родном для них языке. В семье Николая Васильевича звучала русская речь, он прекрасно владел языком своих предков, но французское грассирование подчас его выдавало, – оно поистине неистребимо…

      Уютный и тёплый дом Николая Васильевича называли «Русским домом в Бургундии», – в стенах одноэтажного особняка собраны многие фамильные и исторические реликвии. И гостей в нём бывало немало.

      Николай Васильевич открыл для себя необычное увлечение: он пишет стихи. Но стихи не для печати, для себя. И обычно рассказывал: «Хоть и завещал Александр Сергеевич своему сыну, а моему прапрадеду, не баловаться стихотворчеством, я его запрет, каюсь, нарушил. Когда впервые побывал в Петербурге, в доме на Мойке, где умер мой предок, написал стихи. Правда, на французском. Но для Пушкина это ведь был не чужой язык».

      В лицее Александра Пушкина прозвали «Французом» – французским языком отрок-поэт владел в совершенстве, уверяя даже, что тот ему «более по перу». На французском написаны и самые ранние его стихи. На языке Мольера и Гюго будут говорить далёкие потомки Пушкина!

      Помимо родных детей и внуков у отца Николая имелись и чада духовные, не менее дорогие ему маленькие пациенты одной из московских больниц, – его боль и радость. В Москве ему были искренне рады, и не только потому, что он привозил для больных детей дорогие лекарства из Франции. Отец Николай лучше, чем кто-либо иной, умел найти слова утешения и надежды, исцелявшие подобно лекарствам.