Шпага мастера. Сергей Мишенёв

маэстро, владелец ресторана соскоблил с этого окна пеструю рекламную надпись, гласившую что-то о спагетти и лазанье, и теперь открывающуюся отсюда перспективу ничто не загораживало.

      Как и предполагал маэстро, на столике его ждал аккуратно сложенный свежий выпуск газеты. Заголовок на первой странице подтвердил слова уличного газетчика: «Четвертая конференция в Гааге». Далее следовал текст, снабженный фотографией: в большой зале, за огромным овальным столом солидные седовласые мужчины внимают председательствующему – такому же седому мужчине, с красивой пророческой бородой, разделенной надвое. Подпись под фото поясняла: председатель конференции, первый уполномоченный российской делегации, российский посол в Париже, действительный тайный советник Александр Иванович Нелидов.

      Маэстро пробежал текст глазами. В целом речь шла об ограничении прав воюющих сторон в области применения средств поражения. Тема показалась Филиппу интересной, и он по привычке принялся выискивать глазами какое-нибудь упоминание об искусстве фехтования на войне. Просмотрев описание тринадцати принятых конвенций: об использовании ядов, о применении боеприпасов, созданных с целью причинить излишние страдания, об ударах по незащищенным городам, о запрещении метания снарядов и взрывчатых веществ с воздушных шаров и т. п., – он раздраженно отбросил газету. На память невольно пришел вчерашний спор приезжего русского офицера с Пьером и Ромэном.

      «Может, просто выгнать этого поклонника спорта из школы?» – мелькнула малодушная мысль. Но маэстро тут же одернул себя – в этом не было бы никакого смысла, а офицер – как бишь его… Серж, кажется… – ученик платежеспособный и занимается исправно. Он приехал в Керкиньян меньше месяца назад, по каким-то своим делам. Веселый, шумный, с замашками опереточного гусара, но в бою упорный и злой. Интересно, что в первый раз маэстро увидел его не в зале, а как раз здесь, в «Пятом угле». В тот день, зайдя в ресторан, Филипп вынужден был наблюдать отвратительную картину: собрав возле себя трех девиц легкомысленного вида, незнакомый офицер с закрученными усишками стоял прямо на столе и шумно пил водку с клинка сабли.

      «Пожалуй, испорчу ему ближайший урок. В назидательных целях», – подумал Филипп, нетерпеливо посмотрел в окно и, наконец, увидел того, ради кого он сегодня пришел в этот ресторан. В направлении пятиугольного перекрестка неспешно двигался человек в сутане священника. Несмотря на странное внешнее сходство с маэстро Дижоном, внутренне этот человек заметно отличался от Филиппа. По крайней мере – в эту минуту. Его округлое лицо излучало довольство и миролюбие, и лишь в глазах то и дело мелькала искорка, совершенно не свойственная служителю культа. Искорка любопытства.

      Во всяком случае, священник не прошел мимо газетчика, а приобрел у него свежий выпуск и даже остановился на минуту, чтобы о чем-то с ним побеседовать. Наблюдая эту сцену из своего окна, Филипп Дижон даже ногой топнул в нетерпении. «Вот ведь, святоша, – подумал он, – знает же, что я жду его, но совершенно