Ночь, безмолвие, покой. Лариса Соболева

не договорил, впрочем, конец фразы и так ясен, поэтому Лола закивала, дескать, я поняла, вы бессильны. Однако он решился на другое предложение: – Мне нужна правда. При условии, что я буду знать все, можно придумать, как вам выкрутиться.

      – Для этого я вас и наняла, – вздохнула она, оттолкнувшись от стены. – Мне тоже нужна правда, но где ее искать? А выкрутиться… Почему я должна выкручиваться? Вообще-то и на это я согласна. Но как? Надо что-то врать… Хорошо, согласна. Что врать? Как доказать, что меня не было в «Ракушке»?

      Опустив голову, Никита погладил затылок, оставив на нем ладонь, застыл на некоторое время. У него изворотливый ум, что не раз подтверждалось практикой, но он впервые не имел в запасе действенного рецепта.

      – Пойдемте, выпьем чего-нибудь? – предложила Лола.

      – Не откажусь.

      Коньяк, лимон, шоколад… И минут десять гнетущего молчания в полнейшей тишине. Никита ясно осознал, что не бросит ее, потому что поверил ей. Да, поверил! А разве не бывает на свете трюкачей-фокусников, которые, занимаясь грязными делишками, подставляют других людей? Есть такая порода, она изобретательна и способна на любую подлость. Теперь Никита думал не о том, как выкрутиться, – это действительно безнадежная затея, а как и где добыть доказательства, обратные свидетельским показаниям. Кое-какие мысли зашевелились, но сначала он решил успокоить упавшую духом Лолу.

      – В милиции таксистов не догадались найти.

      – Да? – более чем равнодушно сказала она. – Почему?

      – Очевидно, дело по убийству Вишневского попало зеленым ребятам.

      – В конце концов, кто-нибудь подскажет им найти таксистов.

      – Во всяком случае, это буду не я.

      – Спасибо. К сожалению, мне ваше умалчивание не поможет.

      Настало время поделиться соображениями.

      – Я не спрашиваю, есть ли у вас враги, потому что врагами обеспечен каждый человек, часто он даже не знает своих врагов. У меня другой вопрос: вы не думаете, что вас подставил двойник?

      Она очнулась, взглянула на него с изумлением и, как ему показалось, с опаской:

      – Двойник? Не понимаю… Вы хотите сказать, что есть моя копия?

      – Да. Именно это я хочу сказать.

      – Да нет, это невозможно…

      – Почему? Похожие люди встречаются чаще, чем мы думаем.

      Лола разволновалась, видно, подобная мысль – надо сказать, спасительная мысль – не приходила ей в голову.

      – Похожие! Если все, как один, утверждают, что с Георгием была я, то это должна быть моя точная копия, а так не бывает.

      – Существует масса средств сделать схожесть максимальной.

      – Грим имеете в виду? – отрицательно закачала головой Лола. – А фигура? И потом голос… Его подделать невозможно. А Георгий? Он что, не распознал обмана?

      Нет чтобы схватиться за соломинку и обдумывать идею, Лола, наоборот, находила контрдоводы, будто убеждала Никиту, что в ресторане была она.

      – Вы же не знаете, о чем у них шла речь, – возразил он. – Думаю, Вишневский как раз распознал подставу.

      – Допустим.