Эпидемия D. Джереми Бейтс

у него была болезнь, ноги сводило судорогой, если он пытался стоять или ходить без посторонней помощи (рассеянный склероз, как я теперь понимаю). Все называли Крейга Вонькой – ноги не всегда могли вовремя довести его до туалета. Поэтому он сидел не просто в последнем ряду, но и рядом с дверью. К несчастью для него, наш класс находился на втором этаже, а мужской туалет – в подвале. Так что даже место рядом с дверью не гарантировало, что он не описается. В нашей школе ни с кем особо не церемонились.

      По громкой связи прокрякали утренние объявления, класс заученно отбарабанил клятву верности, после чего Сэр нацарапал на доске дату.

      Без особого приглашения все взяли свои тетради и записали дату туда. Я в последнее время увлекся скорописью и немного гордился тем, что могу писать не отрывая ручки от бумаги.

      Кто-то постучал в дверь. Через мгновение она распахнулась, и в класс просунула голову привлекательная женщина. Все дружно уставились на нее, и под этим подростковым рентгеном она почувствовала себя слегка неловко.

      – А, мисс Форрестер! – с улыбкой приветствовал женщину Сэр. – Вижу, вы нас нашли? В углу стоит парта, там написано ваше имя.

      Обойдя класс сзади, словно опоздала на воскресную мессу, она села за парту и достала из сумочки блокнот и ручку.

      Сэр уселся на угол своего стола, упер одну ногу в пол и, покачивая в воздухе другой, сказал:

      – Мисс Форрестер проведет с нами ближайшие?..

      Она откашлялась.

      – Две недели. Десять уроков.

      Все повернулись на своих местах, чтобы изучить – и оценить – ее. Дети большие мастера оценивать взрослых, а взрослым это, как правило, и невдомек. Мы делали выводы за секунды, а не за часы или дни. Большинство из нас в классе в ту минуту, скорее всего, уже прикидывали, что может сойти с рук, а что нет, если мисс Форрестер когда-нибудь возьмет в руки бразды правления классом. И большинство этих расчетов наверняка были верны.

      Физически мисс Форрестер напоминала Хизер Рассел, только светлые волосы были не прямые, а вьющиеся, и она была намного старше – хотя и моложе остальных учителей в школе. На ней был фиолетовый пиджак с большими подплечниками, поверх блестящего серебристого топа. Топ был свободного покроя, но под ним просматривались очертания бюстгальтера. Хомяк сказал бы, что у нее отличные сиськи, и не ошибся бы.

      Мне стало интересно, кто она такая и почему притаилась на задней парте. По моему опыту, ничего хорошего это не сулило. В прошлом году несколько девочек из моего класса обвинили нашего учителя, мистера Бренингера: дескать, он массировал им плечи, когда они сидели за партами, и заглядывал к ним в раздевалку на уроках физкультуры. Я никогда ничего подобного не видел лично и, будучи одиннадцатилетним ребенком, не понимал, из-за чего тут поднимать шум. Но быстро уяснил, что поднимать шум есть из-за чего, потому что однажды после обеда к нам в класс пришла заместитель директора и села, но не сзади, а рядом с мистером Бренингером. Она попросила каждую из девочек, подавших